1996, По рукоять в опасности

- То, что нам пришлось позаботиться о ее сохранности.

Сам подшучивал над мадам Ланг, и она, не сдержав невольной мимолетной улыбки, согласилась взглянуть на копию.

Мы пошли по длинному коридору, где когда-то лакеи, сменяя друг друга, спешили с дымящимися блюдами из кухни в большой зал, и Сам отпер тяжелую, массивную дверь, ведущую в замок.

Стены Большого зала после кражи декоративных тканей остались неприветливо-голыми. Темны и пусты были выставленные в этом зале ларцы. Стоящий в центре длинный стол, за которым в прежние времена пировали пятьдесят гостей разом, покрыт тонким слоем пыли. Дядя Роберт молча шел вдоль длинного зала с высоким сводчатым потолком. Дойдя до зарешеченной витрины, за которой прежде хранилась «Честь Кинлохов», Сам остановился и щелкнул выключателем.

Стеклянный ящик вмиг наполнился ярким светом. Золотистая поверхность хранящегося под стеклом предмета засияла в лучах света.

На черном бархате лежала рукоять шпаги, пусть не подлинная, пусть поддельная, но - впечатляющая!

- Это не золото, а позолота, - заговорил владелец реликвии. - Красные камни - не рубины, а шпинель, синие - лазурит, зеленые - оливин. Я заказал и оплатил их изготовление, и никто не оспаривает того, что копия рукояти церемониальной шпаги принца Карла-Эдуарда принадлежит мне.

Доктор Ланг в молчании пристально рассматривала копию реликвии.

Сам эфес, хотя и слишком большой даже для кулака крупного мужчины, был удивительно похож на Золотой кубок короля Альфреда. Разница состояла в том, что у эфеса не было зубчатого края и гравировки. Вместо этого здесь была головка эфеса, рукоять, соответствующая ладони руки, а вместо круглого основания - сужение, кончавшееся отверстием, невидимым, потому что сквозь него проходило поврежденное лезвие.

Принц Карл-Эдуард заказал эту шпагу в 1740 году во Франции (и что примечательно - сам заплатил за ее изготовление). Он думал, что эта шпага пригодится ему на коронации, когда он станет полноправным королем Англии и Шотландии. Шпага была собственностью принца, который волен был дарить ее кому сам пожелает. И под влиянием минуты, в отчаянии и из чувства признательности он подарил эту шпагу графу Кинлоху.

Доктор Зоя Ланг с жаром и какой-то неожиданной фанатичной убежденность вдруг сказала:

- Эта подделка может быть вашей собственностью, но я согласна с хранителями замка, что подлинная «Честь Кинлохов» принадлежит Шотландии.

- Вы так думаете? - вежливо спросил Сам, оставаясь галантным и весело блеснув глазами. - Я мог бы, конечно, возразить вам и готов отстаивать мое право собственности… - Он ждал, что скажет на это доктор Зоя Ланг. Долго ждать не пришлось.

- Да? - запальчиво, как показалось мне, спросила она.

Дядя Роберт миролюбиво улыбнулся ей:

- До конца, по рукоять.

ГЛАВА 6

- Ал, а ты стал бы защищать право собственности на «Честь Кинлохов»? - в задумчивости спросил меня Роберт, когда мы возвращались обратно, проводив Зою Ланг, уехавшую на такси. - По рукоять и глубже?

- Я не шучу, Ал.

Я взглянул на озабоченное лицо дяди Роберта:

- Откровенно говоря, не знаю. Чуть погодя, он снова спросил меня:

- Ты отдал бы рукоять тем четверым, что напали на тебя, если бы они сказали тебе, что ищут, и не ограничились бы одними кулаками?

- Не знаю.

- И все же: могли бы они заставить тебя сказать, где она?

- Нет, - сказал я. - Эти парни мне не понравились.

- Ал, будь серьезен.

- Они унизили меня, заставили почувствовать свою беспомощность. Я не уступил бы им.

- Я не хочу, чтобы ты пострадал во имя сохранения этой реликвии в наших руках. Если они снова появятся у тебя, не сопротивляйся им, скажи, где рукоять, и они не причинят тебе вреда.

- Сами бы вы им этого не сказали лет двести тому назад, - пошутил я.

- Времена меняются.

Мы не спеша вошли в дом дяди Роберта и сразу направились в столовую, где на столе все еще оставалась черная коробка со спрятанным в ней «Золотым кубком короля Альфреда». Первым делом мы удостоверились, на месте ли золотой приз, и я провел пальцем вдоль бледного узора строк Песни на смерть Беды, подумав о том, что всякий, творящий зло на земле, надеется избежать возмездия.

Добро это или зло - отказываться от земных благ ради вечного блаженства?

Где начинается здравый смысл и где он кончается?

Где пределы терпению? Я мог не произносить эти вопросы вслух. Сам - мой благородный дядюшка, глава клана, к которому принадлежал и я, - понимал многое без слов.

Мы снова уложили черную коробочку в мешок, который вернули в картонную коробку, замаскировав томами Диккенса. Потом я со всей возможной тщательностью оклеил ее широким коричневым скотчем, хотя результат моих усилий нельзя было признать вполне удовлетворительным. Затем мы поставили «ковчег» в буфет - до лучших времен, когда найдем для него более безопасное место.

- Нельзя же оставлять здесь эту вещь навсегда, - сказал дядя Роберт.

- Нельзя, - согласился я с ним.

- Ты веришь Зое Ланг? Этот вопрос удивил меня.

- Я верю, что сама она убеждена в своей правоте, - сказал я.

- Подумай, где бы лучше всего спрятать кубок, Ал.

- Постараюсь.