2

уходить, но Стела его остановила. Ее голос вкупе с обновленной внешностью — у бухана мутились

мысли.

- Бухан Эрик, позволено ли мне будет присутствовать на обеде с вашими гостями? Я хотела бы

попрощаться с кровником. Ведь, возможно, я никогда и никого из своего клана больше не увижу, -

ломанный крамсонский исчез, став правильным.

У бухана едва хватило сил кивнуть:

- Только тебе придется прислуживать нам за столом и все это — молча. Ты не произнесешь ни

слова, - и он стремглав покинул комнату, пропахшую тревожно-сладким тяжелым ароматом,

который теперь навеки становился в его воспоминаниях спаянным с образом Стелы. Изумленные

служанки торопливо засобирались, и ушли следом за буханом. Стела осталась одна, все еще

укрытая простыней. Теперь и ей стало любопытно — что получилось в итоге таких сложных

процедур. Раньше Стела никогда не прибегала к услугам ухаживальщиков, которые умело

приводили в порядок мужчин и женщин Мира, тех, которые могли себе это позволить. Менгрелы

жили среди песков, зеркалами им служили редкие водоемы, а уж такие сложные процедуры —

откуда у кочевников? Чисто женское любопытство повлекло ее к зеркалу. Сдернула простыню и

ахнула. Это была одновременно она и не она. Теперь было понятно быстрое согласие бухана — да

попроси она еще что-нибудь — даже освободить ее в сей же момент, Краусс был бы рад выполнить

ее просьбу. И его бегство стало понятно. Стела еще немного постояла возле зеркала, любуясь

собой. Пока не услышала шелест отодвигаемых занавесей. Вошли ее ежедневные служанки,

принесли обычное белое платье из какой-то мягкой, слегка поблескивающей, пластичной ткани. В

этом платье Стела почувствовала себя более голой, чем была только что перед зеркалом. Оно

облегало грудь, поднимая и открывая нежные полуокружия почти до самых сосков, туго стянуло

талию, сделав ее еще более тонкой, подчеркнуло бедра и при ходьбе обнимало ягодицы, показывая

их совершенную форму. Стела скривилась:

- А вот именно такое платье обязательно?

Служанки спешно закивали, заканчивая туалет. Потом чуть ли не бегом удалились. Пожаловал один

из утренних хирдманнов, такой же молчаливый, как и всегда. Он протянул девушке руку,

закованную в металлическую рукавицу, и повел ее на последнюю трапезу в доме бухана Краусса.

Глава 10.

50

50

Слова и искушения.

Купцы и Вальд подходили к замку, в котором обитал бухан. Сыны Торга шли не спеша, как и

идут люди, знающие себе цену. Вальд же, напротив, семенил позади – всем своим видом

показывая, что тяготится своим нахождением здесь. Но вчера, после того, как они спешно

покинули «радушного» бухана Краусса, и оказались в том самом домике на площади Блохи, в

котором проживал ноён, Вальду и Бардему пришлось услышать о себе немало. Закрыв входную

дверь, и плотно занавесив окна, ноён Розенпорт взбеленился:

- Молодые люди! Как не стыдно делать из меня глупца! А если бы я хуже владел собой? Я бы мог

выдать вас с головой, проговорившись невзначай!

Молодой Пергани немного смутился, даже не пытаясь отпираться:

- Мы не хотели вмешивать вас в наши дела!

- Эх, вы! Вы в своей глуши у Торговища уже совсем разучились разбираться в людях! Вы видели

многих купцов, что предают своих? Да и не своих! Я чуть со стыда не сгорел, услышав вашу байку

о том, откуда у вас рабом этот юноша. Я смог бы придумать что-то более правдоподобное!

Вальд попытался заступиться за своего товарища:

- Но позвольте! Времена ныне наступили тяжелые, в Крамбаре очень сложная обстановка — ее

заметно даже мне, а я в таких вещах не очень-то разбираюсь. А вдруг вы были бы вынуждены

играть на руку местным? И мы не осудили бы вас.

- Нет уж, молодой человек! Увольте уж меня от ваших этих оправданий! Чтобы мирянин предал

мирянина, Семи на вас нет!

Бардем убрал какую-то ему одно только видимую пушинку с рукава, шумно вздохнул:

- Извините нас, достопочтенный. Мы не имели никакого права сомневаться в вас. Мы лишь хотели

сами все сделать. Мы думали, что обезопасим вас тем, что вы только представите нас бухану. А

потом предполагали, что вы устранитесь от наших дел. Они слишком опасны.

- Думали они, предполагали они, - ноён еще долго кипятился. - И что за «страшные» такие дела

заставляют молодого астронома рядится в образ спинолюба? Хотя надо признать, достаточно

правдоподобно, а купца — торговать этим астрономом, как рабом? И учтите, меня на сказку о

кочевниках и болезнях не купите!

Вальд решился:

- Хорошо, хорошо. Если вы хотите знать — так слушайте, услышьте всю мою историю. И рассказал

все: и о драконах, о разрушенных планах Хрона, о дальнейшей жизни в Мире, о праздновании

десятилетия и о похищении матери, о путешествии со Стелой, о семье Пергани, что тоже немало

пострадала от козней Хрона. Лучшего слушателя, чем достопочтенный Розенпорт нельзя было и

желать — он слушал, не перебивая, не задавая никаких вопросов, чуть подавшись вперед, внимая

51