_2014_10_07_09_17_46_052

плут. Деликатный, все про всех знающий, мудрый, тонкий, чут-

кий. Ну, кто еще мог сделать такое для меня.

— Этим он и нам оказал неоценимую услугу, — сказал Джим.

Сейчас трудно точно вспомнить наш разговор, суть которого

навсегда останется для меня одной из необъяснимых загадок

моей жизни. Дело в том, что Тим Тарлтон, за неделю до кон-

церта, получив от своего агента наши материалы, планировал

договориться о встрече с нами, поскольку главная тема «Пер-

спективы» давным-давно им написана, и он готов показать ее

нам. Узнав от одного из организаторов вечера — Форда Аттен-

боро, что мы приглашены, он решил сегодня же сообщить нам

о своих планах. Это был момент, когда я усомнилась, правильно

ли я понимаю родной язык. Главная тема «Перспективы» уже го-

това? Да, это «Уильям». Сейчас он ищет тему Виолы, но с ней

сложнее. И с остальным еще предстоит повозиться. Но, по-

скольку наложение музыки на изображение при работе над филь-

мом происходит, когда материал уже полностью отснят, времени, он полагает, еще достаточно. А вот работа над спектаклем пой-

дет быстрее — параллельно с репетициями.

— Вы написали главную тему, получив синопсис?

— О, нет. Гораздо раньше. Когда читал «Перспективу».

* * *

Уилл и Сью отпустили его минут через десять.

— С возвращением!

397

СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН

Тим подошел к нам.

— Как ты устроился?

— Наверху. «Я поселился здесь вторично из суеверья»*.

Маффин запротестовал.

— Ну, всё, рифмоплеты на свободе! Мы вот играть будем, вас

с собой не возьмем, правда? — понадеялся он на поддержку детей.

Они уже догнали Тима и вертелись рядом.

— Возьмем, они с Виолой странно разговаривают, — ответила

Сью.

— Вот что правда, то правда! — хмыкнул Март.

Здесь, в Эджерли-Холле, я увидела чудо — неприступный Тим

Тарлтон улыбается. Вечером в переписке с Джимом я рассказала

о наших новостях: «Приехал Тим, поэтому дети сразу забыли

о нас. Они здоровы, румяны и каждый во что-то влюблен. Роди-

тели, и твои и мои, обещали приехать. У Флаффи родились кра-

сивые разноцветные щенки. Носятся по газону. Катаются, как

помпоны». Джим ответил, что очень доволен — съемки в порту

удались, ни одной помарки. И еще, что он очень скучает.

— Я тоже.

— Я приеду на выходные.

Приезжай, попьем вина, закусим хлебом.

Или сливами. Расскажешь мне известья.

Постелю тебе в саду под чистым небом

И скажу, как называются созвездья*.

Выключив компьютер, я спустилась вниз. Тим был на террасе.

Я обратила внимание, как он всматривался в тишину. Пристально

глядя перед собой, он, казалось, слышит шорох муравья на до-

рожке, листьев, каждой травинки на газоне, не говоря уже о не-

смолкающем даже в безветрие шуме за холмом.

— Привет от Джима.

— Спасибо, — обернулся он. — А ты, похоже, загрустила.

— Ох, не знаю. Прошел только месяц, а я так скучаю по нему, будто год прошел.

* Бродский И. Письма римскому другу.

* Пастернак Б. Из суеверья.

398

ЧАСТЬ III. ГЛАВА VI

— Две несросшиеся ветки разомкнуть можно. Те, что сплелись, трудно и болезненно для них. А сросшиеся — невозможно. По-

хоже, что вы еще не срослись, но сплелись уже крепко-накрепко.

— Раньше я думала, что со временем тяга быть вместе ослабевает.

— У вас наоборот?

— Выходит, что да.

— Выходит… Давай я тебя отвлеку. У меня есть мелодия, которую

можно переложить на твою рождественскую литературную ком-

позицию. Как ты на это смотришь?

— С радостью.

— Кстати, я никогда не слышал, чтобы ты говорила на этом

языке. Хотя с некоторыми из наших оркестрантов ты могла бы по-

говорить на нем. Или я ошибаюсь?

— Нет. Наверное, могла бы, но предпочитаю этого не делать.

У меня нет практики.

— И все же стоит пробовать. Знаешь, раньше я помалкивал, что

сочиняю сам, теперь понимаю, что ошибался.

— Наверное, ты прав.

— Не грусти. Он скоро приедет.

399

СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН

Глава VII

Нынче ветрено и волны с перехлестом.

Скоро осень, все изменится в округе.

Смена красок этих трогательней, Постум,

Чем наряда перемены у подруги.

Дева тешит до известного предела —

Дальше локтя не пойдешь или колена.

Сколь же радостней прекрасное вне тела:

Ни объятье невозможно, ни измена!*.

Они больше не могли быть там, где «объятье невозможно».

Они больше не могли жить в разлуке. С Томасом Хартли. По-

этому настало время, когда герои романа должны были начать

новую жизнь. На сей раз именно в таких образах, какими их за-

думал автор.

Из интервью Джеймса и Виолы Эджерли

Джим: Идея фильма перестала для нас быть иллюзией на пути

в Бристоль, когда мы готовили фестиваль и, как обычно, ехали на

просмотр в театр, приславший заявку на участие. В дороге мы