_2014_10_07_09_17_46_052

— Очень, — Уилл отбросил всю скромность, какая в малых пор-

циях была ему отмерена. — Я помню все. То есть я запоминаю

все виденное или раз слышанное и могу повторить это в любой

час и день.

— Повторите.

— Что?

— Хор. Скажем, «Знаменитые победы Генриха V». Акт III, Пролог.

Уилл помолчал несколько мгновений, посмотрел на своего зри-

теля и прочел.

— 28 июля, через четыре дня, «Слуги Ее Величества королевы»

отправляются с гастролями в Лестер. И я иду с ними. Выступать

в роли хора во всех пьесах, что они играют, — закончил он свой

рассказ и, отпив из кружки, посмотрел на Виолу.

199

СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН

— Уилл!.. — она старалась собраться с мыслями.

Он глубоко вдохнул и, подхватив ее вопрос, в унисон с нею ска-

зал: «А как же я?»

Она растерялась. Он смеялся.

— И ты со мной. Давно пора, Ви! Ни в доме, ни в лавке мир не

увидишь. Театр и искусство — лучшее, что есть на свете. А в искус-

стве знаешь, что самое лучшее? Перспектива!

— Перспектива… — прошептала она. — А что ты скажешь Энн?

— Здесь от меня мало толку, — сказал он, опустив голову. — Да мы

и уедем только на время. И, знаешь… по-моему, Энн будет только

рада, она со мной давно уже не та.

Виола знала.

— И за детей ей будет спокойнее, — продолжал Уилл. — Она все

боится, что я их не тому учу. Из Стратфорда многие уезжают.

И возвращаются, если улыбнется удача. Поверь, другого случая

может не быть. Так что решайся.

Они проговорили всю ночь и заметили это, только когда над

шоттерской дорогой забрезжило зарево.

— За себя не бойся, — продолжал Уилл.

— Я и не боюсь. Да и тебе не придется волноваться. Уж если вы-

пало становиться на крыло, то и оперение надо менять на более

надежное.

— Ты о чем?

— Быть может, наше сходство, наконец, послужит нам подмогой,

— сказала она, скорее отвечая самой себе. — Я возьму твою одежду

и стану твоим братом. Возможно, это мне и было суждено?!

Я терпелива буду, как поток…

Любая трудность будет мне забавой —

В конце концов, я милого достигну

И успокоюсь после всех волнений*.

Отправиться в путь предстояло на рассвете 28 июля. Накануне

они собирались в дорогу. Их поклажа была невелика. Одежда, нехитрая утварь и все необходимое разместилось в дорожных

сумках. Только книги и бумаги пришлось упаковать отдельно.

* Шекспир У. Два веронца (пер. М. Кузмина).

200

ЧАСТЬ II. ГЛАВА VI

Для этого пригодилась старая школьная сумка Уилла и еще одна

того же покроя.

Собираясь, Виола будто освобождалась от невидимых пут. Она

с удовольствием оставляла дома всю женскую одежду — опосты-

левшие юбки, мешавшие дышать корсеты, платки и чепцы.

Она, наконец, надела рубашку брата, кожаные удобные в до-

роге штаны и дублет без рукавов, с широким поясом и коротким

стоячим воротником. Ныряя в рубашку, она на мгновение за-

мерла, уткнувшись носом в чистую ткань, пропитанную арома-

том сушеных трав и отзвуком его, Уилла, запаха. Словно на ней

было множество ран, а эта рубашка, точно целебный пластырь, закрывала и излечивала все. Эта одежда давала ей уверенность

в себе. Сапоги, кинжал на поясе, кепи с коротким козырьком

и стриженым перышком на булавке — этот образ был мечтой ее

жизни. Она коротко обрезала волосы. Теперь они кудрявились

на затылке, а шею холодил ветерок. Она повернулась к Уиллу, постучавшему в дверь.

— Взгляни!

Он одобрительно кивнул.

— Кто скажет, что все это не для тебя, тот слеп и ничего не по-

нимает, — он подошел ближе и поправил ремень с кинжалом, за-

крепленный у нее на поясе. — Как мы решим назвать тебя?

— Себастиан.

— Почему?

— Редкое имя.

Раньше при одной только мысли о себе, как о брате Уилла, ей

начинало казаться, что все возможно, что нет никаких преград, что за плечами взметнулись крылья. Теперь в этой чудодействен-

ной маске, в своем новом обличье, которое она не раз в вообра-

жении примеряла на себя, Виола действительно вздохнула

свободно. Мир открывался им, и не было сомнений, что предстоя-

щая дорога, по мере продвижения, развернется перед ней полот-

ном ее новой жизни.

Она с удовольствием осмотрела Уилла. Ладный, стройный, в до-

рожной одежде цвета густого портера, с ножнами у пояса, он был

похож на стрелу или стрижа, готового к полету, и ничем не напо-

минал продавца перчаточной лавки. Он смотрелся изысканно. Он

был «Слуга Ее Величества королевы».

201

СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН

— Ты ничего не забыла? — оглядев их сумки и свертки, переспро-

сил он.

Виола держала в руках книгу.

— Матушкин подарок, — сказала она. — Овидий.

Это были «Метаморфозы» — любимая их книга и любимая книга

Ричарда, которую им ко дню рождения подарила Мэри. Она при-

метила, что слово «Метаморфозы» не сходило у них с языка.

В своем дневнике Виола записала:

«“Метаморфозы”, видимо, так воздействовали на нас, что с каждым

произошли удивительные преображения. Овидий поведал нам, что ради