Читаем 30 Lessons for Living: Tried and True Advice from the Wisest Americans полностью

Я встретился с Кертисом и Барбарой Макалистер за чашечкой кофе в их уютной кухне. Кертис, семидесяти четырех лет, и Барбара, семидесяти трех лет, - потрясающе подтянутая, привлекательная пара: они встретили меня только что с утренней тренировки в спортзале. Но внешность может быть обманчивой: Барбара и Кертис справились с гораздо большим количеством проблем со здоровьем, чем их доля. В тридцать лет Кертис заболел опасным для жизни энцефалитом. Барбара рассказывала: "Он звонил мне с работы и говорил: "Тебе придется приехать за мной сегодня, потому что я не думаю, что смогу вести машину. Мои руки не работают". Ему стало лучше - нам повезло, потому что некоторые люди никогда не выздоравливают".

Еще более серьезной была многолетняя борьба Барбары с раком, который был у нее в семье. Барбаре было около сорока, когда у нее диагностировали рак яичников третьей стадии. "Все было очень плохо. Я перенесла химиотерапию и операцию, и меня не было дома целый год. Но мне стало лучше, что было удивительно. Я не думала, что выживу, но я выжила". Рецидив, случившийся одиннадцать лет спустя, также был успешно вылечен.

В это время Кертис и Барбара решили уйти на пенсию и наслаждаться друг другом, детьми и внуками. Но болезнь ждала, чтобы преследовать их еще раз. В возрасте около семидесяти лет у Кертиса также был диагностирован рак; сейчас у него ремиссия. Эта пара хотела, чтобы я знал, что они ни в коем случае не являются "религиозными фанатиками". Но они настоятельно рекомендуют использовать религиозную веру для преодоления тех жизненных кризисов, с которыми им пришлось столкнуться.

Барбара, пережившая опасные для жизни болезни и мучительное лечение, сказала мне:

Безусловно, наша вера сыграла огромную роль. Это самая важная часть - наша вера и наши убеждения. Я действительно чувствую, что Бог всегда со мной. Я чувствую, что даже если что-то случилось в конце, мы никогда не остаемся одни. Бог с вами, или божественное присутствие, или как бы кто ни называл это. Это не имеет значения, пока у вас есть эта вера. И это имеет огромное значение. Потому что когда вам становится слишком тяжело, вы просто говорите: "Ладно, все зависит от тебя". Богу или кому-то еще. "Хорошо, я сделал все, что мог, и теперь все зависит от тебя".

Кертис поддержал эту точку зрения.

Я ПОМНЮ, КОГДА У БАРБАРЫ начались сумасшедшие симптомы в животе, и вскоре после этого у нее обнаружили рак яичников. А несколько лет назад у нее случился рецидив. Я хочу сказать, что она как живое чудо. Мы молились, мы благодарили Бога. Может быть, он и исцелил ее, но важнее то, что мы были под его опекой, несмотря ни на что. Неважно, умерла она или поправилась, мы верили в Бога. Не в религиозно-фанатическом смысле или что-то в этом роде. Она много медитировала и делала всевозможные вещи, которые помогают людям справиться с болезнью, полагаясь на Бога, который поможет ей. В жизни есть много нового, чем просто существование в одиночку. Я думаю, всем нам нужна духовность, вера в то, что в жизни есть нечто большее, чем эти годы, эти семьдесят пять лет. И что есть награды после этого.

Для менее традиционно религиозных специалистов участие в ритуале по-прежнему помогает справиться с жизненными трагедиями. Эйприл Стерн рассказала:

Мы - евреи, и религия была очень важна для моего мужа. С годами она становилась все более важной. В моей жизни это не было очень важной частью, и я не верю в Бога. Но я должна сказать, что есть определенные ритуалы, которые были важны для меня. Во время смерти моего мужа я обнаружила, что еврейские траурные ритуалы меня очень успокаивают. И сейчас я наслаждаюсь праздниками из-за их семейного духа. Я ощущаю чувство еврейской идентичности, которое имеет мало общего с религией, а скорее с чувством связи с общиной.

О взглядах экспертов на религию следует сказать еще кое-что, и в наше время это очень важно. Вероятно, для вас не стало сюрпризом, что духовность и религия играют важную роль в жизни американских старейшин и что они рекомендуют их другим. Но я не ожидал, насколько сильно они будут одобрять терпимость к чужим верованиям. Подавляющее большинство экспертов высказались в пользу религии как одного из способов извлечь максимум пользы из своей жизни. Но очень немногие были заинтересованы в том, чтобы рассказать вам, какую именно религию вы должны исповедовать. Это касается многих глубоко религиозных экспертов. Рената Морац была типичным примером экспертов, сочетая, как она сама твердо придерживалась своих религиозных убеждений, с терпимостью к другим путям:

Есть одна реальность, которая является одним из корней моей сущности. Я не помню времени, когда я не знал, что меня любит Бог, щедрая, всемогущая божественность. Эта реальность привела меня к освобождающему посланию Евангелия Иисуса, Христа. Но неважно, к какой церкви вы принадлежите или не принадлежите. Если бы здесь были мусульмане, индуисты, буддисты, иудеи, все они сказали бы вам, что их религия гласит: "Любите друг друга и прощайте друг друга". Это общее.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945

Американский историк, политолог, специалист по России и Восточной Европе профессор Даллин реконструирует историю немецкой оккупации советских территорий во время Второй мировой войны. Свое исследование он начинает с изучения исторических условий немецкого вторжения в СССР в 1941 году, мотивации нацистского руководства в первые месяцы войны и организации оккупационного правительства. Затем автор анализирует долгосрочные цели Германии на оккупированных территориях – включая национальный вопрос – и их реализацию на Украине, в Белоруссии, Прибалтике, на Кавказе, в Крыму и собственно в России. Особое внимание в исследовании уделяется немецкому подходу к организации сельского хозяйства и промышленности, отношению к военнопленным, принудительно мобилизованным работникам и коллаборационистам, а также вопросам культуры, образованию и религии. Заключительная часть посвящена германской политике, пропаганде и использованию перебежчиков и заканчивается очерком экспериментов «политической войны» в 1944–1945 гг. Повествование сопровождается подробными картами и схемами.

Александр Даллин

Военное дело / Публицистика / Документальное
Свой — чужой
Свой — чужой

Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская…Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске.Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * *«Со времени написания романа "Свой — Чужой" минуло полтора десятка лет. За эти годы изменилось очень многое — и в стране, и в мире, и в нас самих. Тем не менее этот роман нельзя назвать устаревшим. Конечно, само Время, в котором разворачиваются события, уже можно отнести к ушедшей натуре, но не оно было первой производной творческого замысла. Эти романы прежде всего о людях, о человеческих взаимоотношениях и нравственном выборе."Свой — Чужой" — это история про то, как заканчивается история "Бандитского Петербурга". Это время умирания недолгой (и слава Богу!) эпохи, когда правили бал главари ОПГ и те сотрудники милиции, которые мало чем от этих главарей отличались. Это история о столкновении двух идеологий, о том, как трудно порой отличить "своих" от "чужих", о том, что в нашей национальной ментальности свой или чужой подчас важнее, чем правда-неправда.А еще "Свой — Чужой" — это печальный роман о невероятном, "арктическом" одиночестве».Андрей Константинов

Александр Андреевич Проханов , Андрей Константинов , Евгений Александрович Вышенков

Криминальный детектив / Публицистика