33

– Мы, помнится, обещали говорить друг другу только правду, – усмехнулся Артур.

– Да. Да, я считаю тебя извращенцем. Расскажи, что случилось в твоём детстве?

– Ничего. У меня было прекрасное детство и любящие родители, которые и по сей день любят друг друга. И никаких психологических травм. Если верить твоему лектору, то я – исключение из правил.

– Ты хочешь на мне опробовать эти штуки? – наконец выдала я после некоторой паузы.

– Если ты не против.

– А с женой ты тоже это делал?

– Нет. Ей не нравилось.

– Может, поэтому она ушла к другому…

– Не знаю. Я не хочу об этом думать, тем более сейчас. Кстати, я о ней совсем не вспоминаю с тех пор, как встретил тебя.

Я подавила смущение и продолжила.

– Так почему у тебя возникла страсть к насилию?

– Она не возникла. Она была и есть. И не только во мне. В каждом из нас заложены животные инстинкты. Как спариваются, например, львы… Львица может сильно ударить лапой льва за «приставания», хотя сама течёт, а самец, добившись желаемого, кусает её за загривок в процессе спаривания. И это не мешает им получать удовольствие, а наоборот.

– Ты уверен, что животные занимаются сексом ради удовольствия? Я думала, что они делают это исключительно для продолжения рода…

– А что ты скажешь про пятьдесят оргазмов, которая испытывает свинья за один половой акт?

– Ну, я не знаю про свиней. Мы-то люди…

– Люди, в каждом из которых живёт животное.

– Значит, я зайчик или ёжик, – попыталась обратить этот разговор в шутку.

– Нет. Ты – Кошка. Своенравная и ласковая одновременно. С тобой нужно быть осторожным. Только ты «свою кошку» ещё не выпускала погулять. Я покажу ей дорогу.

– Какими-то загадками говоришь.

– Ты просто не пыталась понять себя, – парировал он.

– Пыталась.

– Нет. Раз до сих пор не знаешь себя, – с этим словами он толкнул меня на диван. – Раздевайся, – приказал он и сам стал медленно снимать с себя одежду.

Пока я дрожащими руками пыталась расстегнуть пуговицы на блузке, он подошёл ко мне и бесцеремонно рванул её так, что пуговицы рассыпались по полу, одна из них закатилась далеко под диван, туда же, видимо, «сбежала» и моя голова…

Когда я пришла в себя, то не могла поверить, что всё это происходило со мной. Тело ныло от приятной боли, а душа вальсировала, едва касаясь пола.

– Артур, – я еле узнала свой осипший голос.

– Живая? – спросил он, ухмыляясь. Я думал, ты реально умрёшь, когда фонтанировала десятый раз.

– Десятый! – я округлила глаза.

– Ты уже не орала, а сипела что-то невнятное, закатив глаза. Я подумал, что если продолжу, то мне точно не избежать встречи с полицией и медиками.

– Зачем скорую и полицию?

– Ну как… Изнасилование особо извращённым способом и непреднамеренное убийство по неосторожности, – рассмеялся он.

– Но теперь я вижу, что ты в порядке и медицинская помощь не понадобится, а вот принять душ нам бы не помешало.

Артур проводил меня в огромную, сверкающую белизной ванную. В большом зеркале отразилась уже совсем другая Наташа: на попе, ногах, спине – красные полосы от плётки, в глазах – лихорадочный блеск, губы припухли от поцелуев-укусов. Встала под душ. «Вот это да! Никогда не думала, что боль и удовольствие взаимодополняют и усиливают действие друг друга, как малина и аспирин. Артур был прав, говоря, что в каждом из нас живёт животное и если его не удаётся выманить наружу вкусняшками, то плётки оно точно забоится и выскочит. Так и случилось с моей „кошкой“», – думала я, подставляя тело под приятные «уколы» тёплых водяных струй.

На кухне ожидал Артур, который заварил ароматный травяной чай.

– А помнишь, в самом начале ты сказал, что будешь для меня первым?

– Конечно. Ведь так и есть.

– Не знаю почему, но мне понравилось.

– Я знаю. Дело даже не в самом факте причинения боли, а в подчинении, которое снимает внутреннюю ответственность за происходящее и последствия. Когда мозг перестаёт контролировать ситуацию, потому что от него всё равно ничего не зависит, то на поверхность выходят только инстинкты в чистом виде. Без норм и морали.

– А как же нормы и мораль?

– Им не место в постели, точно.

– Мне пора, – сказала я, вставая из-за стола.

– Оставайся сегодня у меня.

Глава 3

Утром Артур отвёз меня домой. Я переоделась и пошла на работу. Вспомнила про Лену. «Странно всё же. Зачем ей нужно было звонить мне второй раз и врать про психиатра», – подумала я, но эти мысли прервал новый вызов. Заикающимся голосом мальчик, который назвался Димой, начал рассказывать про злую бабку, которая над ним всячески издевается, а потом на полуслове бросил трубку. Второй раз он позвонил уже ближе к концу моей смены.

– Я из дома убежал.

– Почему?

– Ба-бабка ра-рассердилась на меня и опустила в колодец на ведре. И за-закрыла крышку. Темнотища, хоть глаз выколи. Я пла-плакал, п-п-просил, у-у-умолял, но она не поднимала меня наверх.

– А дальше что?

– Потом вытащила, закрыла в комнате и сказала, чтобы до утра молитвы чи-читал, а сама в це-церковь ушла на вечернюю службу. А я с-с-с окошка спрыгнул и к другу убежал. Я не ве-вернусь домой ни-никогда.