Читаем 4. Акбар Наме. Том 4 полностью

Когда Хедив Мира обдумывал завоевание Читура, ему сообщили о разгорающемся светоче проницательности выдающегося из братьев (Файзи), и букету дарований был отдан приказ прибыть [ко Двору]. Шайка злобных и недалеких людей, не знавших реального положения дел, восприняла это благосклонное приглашение как предшествие немилости [для себя] и отправила управителю столицы категорический приказ... В ночь абана, 10 михра, Божественного месяца, соответствовавшую ночи среды 20 раби-ал-аввала 975 г.х. (24 сентября 1567 г.), когда частица голубой мантии (ночи)7 была сброшена, и провидец (дидавар) отправился созерцать новые цветы сада, несколько тюрков приехали и окружили наше жилище. Дело в том, что ряд враждебно настроенных, низменных людей, иссушенных средоточий песка зависти, дополнили собственные пороки тем, что сказали невежественным захватчикам, якобы шейх спрячет своего сына и придумывает извинения, чтобы не посылать его [ко Двору]. Единственным их желанием являлось причинение какого-либо вреда (Файзи). Когда узнали об истинном положении дел, не было предела удивлению, но из-за задержки в появлении изобилия абсолютного совершенства их хитрость и злоба приняли облик истины, и они уже приготовились совершить насилие, когда прибыл мой почтенный брат. Тогда волнения улеглись, и чувство стыда охватило людей. Так как врата приобретения оказались заперты, было трудно подготовиться к путешествию, но и это препятствие сглаживали старания учеников и друзей.

Однако камень раздора упал на порог той ночи, и все члены семьи погрузились в водоворот огорчений8. Тот, кто знаком с тайнами мироздания (Мубарак), заставил себя побороть беспокойство. Он сказал, что поначалу, как это свойственно человеку, сердце его опечалили злобные сплетни, но затем чувства стали радостными. Лишь торжество и восторг явились результатом этого печального события. Примерно в то же время доставили вести о повышении по службе, и снятый засов открыл врата ликованию. Поначалу горло того, кто не был знаком с вместилищем мудрости, свело от горя, но затем, через несколько дней, прибыли радостные вести о доброте, проявленной Киром горизонтов. Море непрекращающейся радости оказалось в руках. И по такому случаю была сложена следующая ода в похвалу оказанных милостей.

Глава 64

Ода файзи

На рассвете подобный Сулейману1 вестник, несущий добрые посланья, Прибыл с челом открытым, как Блаженство. Его лик сердце радовал, как общество друзей, Уста, как щедрые мужи, жемчужины дарили, Главой своей, подобно Гению, он источал величие,

305

Стопой, подобно Власти, удерживал большие страны, И друг, и незнакомец вокруг него собрались

В круг, что у богатого хозяина на пиршественный день бывает. Готовностью и скоростью он опоясал чресла, Как Зодиака путь вращающиеся сферы окружает.

Перо величественное на чалме его возникло,

Казался он изящной птицей2 с распростертыми крылами.

Рескрипт благоприятный на челе его3

Являл пролог свой над печатью Разума,

Письмо, что получил он при возвышенном Дворе, Призыв собой являло принца Халифата.

Благословенные предвестники провозгласили: «Прочти Свое письмо освобожденья, скорбящий пленник».

Показавшийся вдали гонец поверг меня в смятение, Что стоит сотни несмятений.

Затрепетало сердце при звуке колокольчиков4, Как душа трепещет назарея при качании накуса5. Я лобызал его хромые ноги6, забыв, что Было то помехой для его прихода.

Его внезапный зов вызвал во мне такой восторг7, В какой паломника приводит Божественное притяжение. Как описать мне тот момент, когда ладью моего сердца Подбросило на волнах бури, Живящая Весна вошла в сад слов моих, И утро юное — в тюльпан души, А сам я был встревожен, размышляя, какой же довод Мне использовать, чтобы сомненье вызвать в вечных истинах: К чему разнообразие обычаев в исламе?

И почему двусмысленны слова Корана?

Зачем свидетель лживый, высунув язык свой на суде Гордыни и лицемерия, требовал ему поверить? Если такова религия ислама в этом мире, Вера мусульманская у циников могла бы вызвать тысячу улыбок! Я, словно Разум, думать продолжал, как мне постигнуть Секреты мудрости греческих ученых:

Что за идеи вынашивал Первый Учитель (Аристотель)?

Какое объяснение дал Второй Толкователь8?

Что есть Божественная мудрость, чтоб ее основы Смог начертать я на скрижалях своей души? Но как зажечь свет Истины

В сердце моем, не обращенном к священной лампе

Где путь, ведущий к гению,

что понимает

Природу жара, холода и влаги, а также сухости пустыни и рудника9?

306

И как мудрец прикосновеньем указательного пальца О состоянье сердца узнаёт по артериальному потоку10?

Тропа где, вьющаяся к математике, путем которой

Я изучить могу вращающихся сфер секреты Почему пятая сфера — трон Марса?

Почему седьмая — Сатурна портик? Пока я взвешивал поэзии каменья,

Равновесия весы наполнились словами и значеньями, Мой разум — ароматом атра11 Фирдоуси, А слух воображения — славой Хакани.

Пока я размышлял о прозе и литературе

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
5 любимых женщин Высоцкого. Иза Жукова, Людмила Абрамова, Марина Влади, Татьяна Иваненко, Оксана Афанасьева
5 любимых женщин Высоцкого. Иза Жукова, Людмила Абрамова, Марина Влади, Татьяна Иваненко, Оксана Афанасьева

«Идеал женщины?» – «Секрет…» Так ответил Владимир Высоцкий на один из вопросов знаменитой анкеты, распространенной среди актеров Театра на Таганке в июне 1970 года. Болгарский журналист Любен Георгиев однажды попытался спровоцировать Высоцкого: «Вы ненавидите женщин, да?..» На что получил ответ: «Ну что вы, Бог с вами! Я очень люблю женщин… Я люблю целую половину человечества». Не тая обиды на бывшего мужа, его первая жена Иза признавала: «Я… убеждена, что Володя не может некрасиво ухаживать. Мне кажется, он любил всех женщин». Юрий Петрович Любимов отмечал, что Высоцкий «рано стал мужчиной, который все понимает…»Предлагаемая книга не претендует на повторение легендарного «донжуанского списка» Пушкина. Скорее, это попытка хроники и анализа взаимоотношений Владимира Семеновича с той самой «целой половиной человечества», попытка крайне осторожно и деликатно подобраться к разгадке того самого таинственного «секрета» Высоцкого, на который он намекнул в анкете.

Юрий Михайлович Сушко

Биографии и Мемуары / Документальное