Читаем 40 градусов в тени полностью

Поскольку путники добрались до фактории уже довольно поздно, они застали там только охрану, но, войдя в кают-компанию, они увидели накрытый стол и симпатичную африканку по имени Лиззи необъятной ширины и высоты – шеф-повара фактории и по совместительству коменданта здания. Африканка тараторила без умолку, но на французском языке. Лев с Игорем выскребли из себя весь набор французских слов, имевшихся у них в запасе, правда, и африканка пошла им навстречу и кое-что изрекла на английском. Дело в том, что директор «Фортесы» был американцем и некоторое количество приезжающих тоже говорили на английском – пришлось Лиззи подучиться. Гостеприимная Лиззи накормила гостей превосходным бифштексом с салатом и развела их по комнатам.

– Завтрак у нас с семи до девяти, так что отсыпайтесь, ребята, – предупредила Лиззи.

Когда утром Лев с Игорем вошли в кают-компанию, там уже сидели двое: высокий сухопарый американец с очень тонкими, интеллигентными чертами лица, в костюмных брюках и сорочке с галстуком и полная его противоположность – невысокий плотный, загорелый до красной черноты человек, который выглядел точно так, как изображали янки в журнале «Крокодил» в советское время. Он был одет в голубые джинсы с подтяжками, расцвеченными узором из американского флага, ковбойку кирпичного цвета с шейным платком и ковбойские сапожки желтой кожи. Рядом на стуле лежала вполне ковбойская шляпа. Первый был Роберт Дэвис – директор «Фортесы», второй – Рэнди Шелдон, главный бурильщик. Они ввели делегацию в курс дела. В ста километрах от Дакара находился лагерь геологов и бурильщиков, через который проходил газопровод на электростанцию. Предлагалось организовать там наполнение семитрейлеров и развозку газа по небольшим потребителям в зоне от этого лагеря до пригородов Дакара. Что было совершенно примечательно, так это то, что давление газа в трубе было около 100 бар (атмосфер), в то время как в обычных дистрибюционных трубопроводах оно не превышает 50 бар.

Родилась идея наполнять семитрейлеры прямо из трубопровода, что позволяет избежать использования компрессоров и, соответственно, строительства компрессорной станции. Сооружение и функционирование такой системы можно было организовать в самое короткое время. Главная проблема была в разработке, строительстве и сертификации дешевых и простых семитрейлеров с таким давлением (все существующие мобильные средства доставки газа работали с давлением 200–250 бар).

На следующее утро делегация в сопровождении Рэнди отправилась на скважину. Половина пути шла по проселочной равнинной дороге в саванне с вкраплениями баобабовых лесов и перелесков. Баобаб является символом Сенегала и красуется на гербе страны. Средний баобаб имеет диаметр 3–6 метров и высоту 18–25 метров. Баобабовый лес выглядит весьма забавно – деревья находятся на расстоянии 20–30 метров друг от друга. Живет баобаб до тысячи лет, и позже Игорь сфотографировался в Дакаре у дерева, про которое говорили, что ему тысяча лет. Лагерь был оборудован по-американски добротно: ряды жилых домиков, столовая, она же клуб, большая кухня, мастерские и огромный склад.

Рэнди сказал Игорю:

– Не хочу любую запчасть заказывать в Америке, люблю, чтобы всё было под рукой.

В десяти километрах от лагеря стояли две мощные бурильные установки и полным ходом шло бурение. Как объяснил Рэнди, бурили на нефть. Рэнди и его заместитель были единственными белыми персонами в лагере, все остальные были чернокожие: механики и рабочие ростом не ниже 190 сантиметров. Рэнди объяснил, что это всё люди высокой квалификации, много лет проработавшие в нефтяном и газовом бизнесе.

– Рэнди, а как ты с ними объясняешься, они же все говорят только на французском?

– Ну, как-то, вот мой заместитель, например, знает английский и французский. И потом, я родом из Луизианы, так что немного понимаю.


Коммент-эр: американский штат, бывший наряду с канадским Квебеком, французской колонией в Америке (1682–1762; 1802–1803). Назван он в честь короля Франции Людовика XIV – «короля-солнце». США выкупили Луизиану у Наполеона за 15 миллионов долларов! Эта сделка получила название «Луизианской покупки». Самый известный город в штате – Новый Орлеан, который, как и столица штата Батон-Руж, носит черты колониального стиля в архитектуре. Для некоторой части населения штата родным языком до сих пор остается французский.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 знаменитых анархистов и революционеров
100 знаменитых анархистов и революционеров

«Благими намерениями вымощена дорога в ад» – эта фраза всплывает, когда задумываешься о судьбах пламенных революционеров. Их жизненный путь поучителен, ведь революции очень часто «пожирают своих детей», а постреволюционная действительность далеко не всегда соответствует предреволюционным мечтаниям. В этой книге представлены биографии 100 знаменитых революционеров и анархистов начиная с XVII столетия и заканчивая ныне здравствующими. Это гении и злодеи, авантюристы и романтики революции, великие идеологи, сформировавшие духовный облик нашего мира, пацифисты, исключавшие насилие над человеком даже во имя мнимой свободы, диктаторы, террористы… Они все хотели создать новый мир и нового человека. Но… «революцию готовят идеалисты, делают фанатики, а плодами ее пользуются негодяи», – сказал Бисмарк. История не раз подтверждала верность этого афоризма.

Виктор Анатольевич Савченко

Биографии и Мемуары / Документальное
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное