50 музыкальных шедевров. Популярная история классической музыки

Когда Рахманинов эмигрировал из революционной России и начал свою грандиозную пианистическую международную карьеру, он неожиданно для себя обнаружил, что его композиторская репутация на Западе имеет довольно странный перекос. Здесь он был широко известен исключительно как «тот самый композитор, который написал до-диез-минорную прелюдию».

Популярность этой прелюдии была так велика, что ему приходилось играть ее на бис чуть ли не на каждом концерте (а он давал их очень много). Практически в каждом интервью ему задавали вопросы на тему «как вы написали до-диез-минорную прелюдию» и «что вы хотели сказать в вашей до-диез-минорной прелюдии» и ему приходилось что-то отвечать. Поэтому ничего удивительного нет в том, что однажды Рахманинов произнес такие слова: «Я жалею, что когда-то ее написал…».

ВАЖНО ЗНАТЬ:

Прелюдию до-диез минор Рахманинов сочинил в 1892 году, в возрасте девятнадцати лет. Это было первое его сочинение, написанное после окончания консерватории.

Она входит в цикл «Пять пьес для фортепиано» ор.3 под номером два.

Весь цикл, в том числе и эту прелюдию, Рахманинов посвятил своему педагогу по композиции Антону Аренскому.

Отвечая на вопросы журналистов, Рахманинову волей-неволей пришлось много рассказывать об обстоятельствах написания этой прелюдии и ее содержании.

Обстоятельства эти были типичными для молодого человека, окончившего консерваторию и еще плохо представляющего себе, как и чем зарабатывать себе на жизнь. Рахманинов был юн, беден, лишен поддержки семьи (его родители были разорены и жили порознь) и кое-как перебивался частными уроками.

Сочинив эту прелюдию, он отнес ее в московское издательство Гутхейля в надежде выручить за нее хоть какие-то деньги и получил за нее 40 рублей. Свое право на Прелюдию молодой автор при этом никак не зафиксировал.

Через некоторое время Рахманинов убедился в том, что Прелюдия имеет большой успех у русской публики. Тот же эффект несколько позже она произвела и на Западе, когда Александр Зилоти (педагог Рахманинова в консерватории и его двоюродный брат) исполнил ее на гастролях в Англии и США.

Многочисленные нотные издательства в разных странах сыграли на этой волне популярности. Пользуясь тем, что не было необходимости покупать у автора право публикации, они свободно издавали Прелюдию большими тиражами. Многие пианисты включили ее в свой репертуар, ее совершенно бесплатно использовали в саундтреках к фильмам, и Рахманинову оставалось только наблюдать, как все, кроме него самого, зарабатывают на его же собственной пьесе.

Но не только это раздражало Рахманинова. Он не мог понять, почему именно это его сочинение пользуется такой огромной популярностью, чем оно так нравится людям. «Помимо сочиненной мной прелюдии до-диез минор у меня есть и другие веские причины претендовать на мое положение в музыкальном мире», — не без горечи говорил он в одном интервью американской прессе. Из всех своих сочинений — фортепианных, симфонических, хоровых — сам он больше всего ценил «Всенощное бдение» и «Колокола», но публика приходила в восторг от этой маленькой юношеской пьесы. Получалась странная ситуация: он испытывал творческую ревность к самому себе.

Между тем секрет неотразимости этой Прелюдии вполне понятен. Это музыка с мощной харизмой, которая чаще всего рождается в точке пересечения большого таланта, яркого вдохновения и мастерства.

Здесь Рахманинов впервые нашел свой неповторимый сумрачный тон, который не спутаешь ни с чем и ни с кем больше. Это лирика без сантиментов, все здесь серьезно, глубоко и значительно без пустых слов и лишних деталей, но с такой сокровенной и искренней интонацией, что ответный эмоциональный отклик гарантирован.

Возможно, нигде больше Рахманинов не продемонстрировал настолько ярко свой дар афористичности. Эта четырехминутная прелюдия на самом деле — музыкальное эссе о вечных конфликтах человеческой жизни, в котором каждый услышит свое, личное.

Но помимо глубокой мысли здесь есть еще и умело выстроенная динамика музыкального развития, которая от начала и до самой последней ноты держит нас в напряжении. Интригующее начало, затем нарастание огромной силы, мощнейшая трагическая кульминация и спад. Здесь негде даже перевести дух — настолько увлекает этот сюжет и размах эмоций. При этом форма прелюдии стройна и совершенна как римский Пантеон. Контраст между лавиной чувств и жесткой «мраморной» симметрией структуры производит сильное впечатление.

Наконец, эта музыка написана мастером фортепианных эффектов. Тут и мощные аккорды, и головокружительно ускоряющиеся пассажи, и яркие контрасты форте и пиано — настоящий пир для виртуоза. Недаром в диснеевском мультфильме 1929 года Микки Маус, изображая супервеликого пианиста, начинает свое выступление с начальных эффектных аккордов до-диез-минорной прелюдии Рахманинова. Кстати, сам Рахманинов шутил, что Микки Маус играет ее лучше, чем он сам.