619250

отваживаясь заскочить на саму подстилку.

Стелла этого не видела... Он была далеко – в трюме океанского

лайнера. Одета в черное шелковое платье с глубоким вырезом и в тяжелом

коралловом ожерелье. Звучала музыка, в окошко ударялись волны. Туфли

уже можно снять, к ночи устали ноги, уже все равно никто тебя не видит.

Стелла раскладывает ромашкой на столике таблетки, затем высыпает из

пакетиков порошок, выстраивая ровными полосками и чередуя героин с

кокаином. Рядом – хрустальная рюмка и бутылка водки. Она сначала

вынюхает наркоту, потом зажрет таблетками и, для верности, зальет все

водярой. Она протащится в последний раз в жизни, а потом выключит свет,

ляжет на кровать и будет ждать смерти. Она опередит смерть. Не будет

79

ждать, пока ее тело рассохнется и в кровавых язвах развалится на куски в

каком-нибудь дешевом хосписе.

– Кыш! Кыш! – махнула рукой, отогнав чаек, которые уже нагло

ходили по подстилке и перевернули бутылку.

Вся измазанная, выпачканная в песке и грязи, Стелла на четвереньках

подползла к подстилке. Схватив бутылку, стала жадно пить. Пиво лилось

изо рта, стекало ручейками по подбородку на футболку.

– Все, все. Все.

Поднялась:

– Дашенька, доня моя, моя люба. Я обещаю тебе – я буду жить. Жить

во что бы то ни стало. А они – пусть себе умирают от овердоз, пусть сходят

с ума. Мне дела нет. Скоро я вышлю вам денег, очень много денег. Ты ни в

чем не будешь нуждаться. Ты будешь счастлива. Наверное, тебе трудно там

жить с бабушкой и дедушкой. Я сделаю все, чтобы забрать тебя к себе, в

Нью-Йорк. Ты здесь окончишь школу и пойдешь учиться в колледж, в

самый престижный колледж Америки, на адвоката или врача...

Вытерев слезы, она отряхнула подстилку, сложила ее в сумку. Взяла в

руки шлепанцы.

– Отличная сцена! Браво! Брависсимо! – раздался неподалеку за

спиной знакомый мужской голос, и Стелла от неожиданности вздрогнула.

ххх

Они приближались к ее дому. Высокий, элегантно одетый мужчина

нес раскрытый зонт. Стелла держала мужчину под руку:

– Это твоя новая машина? – спросила, указывая на серебристый

«Ягуар», припаркованный возле ее дома.

– Да, недавно купил, – ответил он. – Не знаю, правда, долго ли буду на

ней ездить. Ты же знаешь, мне машины очень быстро надоедают.

80

Вытянув вперед руку и убедившись, что дождь закончился, мужчина

сложил зонт:

– Значит, дорогая, хочешь вернуться обратно в бизнес? Никогда не

сомневался в том, что ты умная девочка и очень любишь деньги.

Стелла вся сжалась. Пристально взглянула мужчине в лицо.

Подумала, что по этим мертвым глазам сутенера хорошо бы полоснуть

бритвой. Или выцарапать их когтями. Но, расхохотавшись, промолвила:

– Я еще не решила окончательно. Я тебе позвонила просто так. Хотела

узнать, как поживает мой старый приятель Роберт.

Мужчина тоже улыбнулся, но лицо его оставалось серьезным:

– Признаюсь, мой бизнес сейчас переживает не лучшие времена. Но

тебе, в знак нашей давней дружбы, я готов платить по самым высоким

расценкам.

Глава 9

– Безобр-разие! Настоящее безобр-разие! – Осип ходил по комнате,

сопя часто и глубоко.

Будучи сильно взволнован, как говорится, в состоянии аффекта, он

раскатывал «р-р», и этот рык совершенно не вязался с утонченным лицом

Осипа, его пухлыми, едва ли не женственными губами. Вместе со

внутренним душевным равновесием Осип обычно терял и внешнее

благоприличие: ноздри его тощего носа широко раздувались, редковатые

волосы вздыбливались, словно после бури. Мгновенная метаморфоза по

превращению возвышенного питерского интеллигента в карикатурного

местечкового персонажа из рассказов Шолом-Алейхема или Башевиса

Зингера была до того забавна, что Тоне иной раз приходилось сдерживать

улыбку.

81

– Чер-рт знает что! – он метнул взгляд на Арсения, стоящего в углу с

виновато опущенной головой, и на Тоню, сидевшую за столом с

озадаченным выражением лица.

Тоня крутила в пальцах свою любимую «невскую сушку» с маком, все

же не решаясь откусить, чтобы не вызвать у мужа новую вспышку ярости.

Засопев, он развернулся и широким шагом вышел из квартиры,

оставив все же дверь открытой, – хлопанье дверью уходящим разгневанным

мужем считал пошлым киноштампом.

Прошел по зеленому дворику, где повсюду валялись Арсюшины

игрушки. Нашел то, что хотел, – большой пластмассовый корабль.

Подхватив с земли корабль и убедившись в его полной боевой готовности –

мачты и пушки на месте, дверца в трюм открывается – ненадолго поднял

корабль перед собой на вытянутой руке. Прищурив один глаз, сделал

медленное движение, словно пустил корабль по воздуху вплавь.

Затем постучал в одну из наружных дверей, где у крыльца стоял

круглый закопченный мангал на треножнике. Дверь была не на замке.

– Кто там? – раздался голос Эстер.

– Это я. Осип. Сосед.

– Входи.