621516

– Да как же – внимание. Опять же, если кто из мужчин вот так ей помогать кинется, неплохая возможность охомутать. Ну, или как там это называется.

– Соблазнить.

– Вот-вот.

– Ну, а вы что? – диалог начинал увлекать Романова. Кроме того, стало ясно, что придется разоблачать шарлатанку, а такие вещи дружелюбный Максим недолюбливал.

– Мне двадцать три года, а ей – давно за сорок, – Егор подлил им обоим чаю и достал из недр буфета коробку печенья.

– Любви ведь все возрасты, – улыбнулся Максим.

– Считайте, что я тоже атеист, – отмахнулся Иванов.

– Атеист – это тот, кто не верит в бога, если уж совсем просто, – мужчине окончательно надоело выслушивать в свой адрес двусмысленные шутки.

– Ну, к сожалению, так считаете только вы и современное общество, – еще шире разулыбался Егор. – Местное население уверено в другой интерпретации.

– Как-то вы говорите интересно – не местный?

– Почему же, местный, просто книжки читаю, да и с Интернетом здесь больших проблем нет. Если, конечно, пользователь может включить компьютер без помощи бубна.

– Уехать-то желания не было?

Егор вдруг посерьезнел, и на его лице снова появилось это непонятное выражение злости, направленное на кого-то постороннего. Максиму стало не по себе.

– Да некуда, – он отмахнулся. – Идите уже к безутешной вдове, кобылу-то кормить надо, а она, вон, ждет, возле заборчика.

Немного разочарованный тем, что беседа с интеллигентным человеком завершилась так внезапно, Романов побрел к своему первому «клиенту». Разоблаченная женщина заливалась горькими слезами, предлагала в качестве откупа целое ведерко пирожков с курагой и молила никому не рассказывать. Максим и без пирожков не собирался распускать сплетни, так что взял только парочку на завтрак, в качестве компенсации за проведенное без пользы утро. Ограничились строгим выговором, составлять протокол и оформлять бумаги по поводу бедной Марты ему совершенно не хотелось.

***

После обеда объявился очередной посетитель.

– Хотелось бы, так сказать, убедиться, что вы не обманщик, – подобострастно улыбаясь, заявил беззубый дедок в смешной старенькой шапке набекрень. – Предъявите документики-с?

Романов полез в сумку, выудил новенькое удостоверение и протянул его дотошному гражданину.

– Все в порядке-с. Зайцев, – старичок отвесил глубокий поклон, – Митрофан Савельевич.

Вот где с фантазией у родителей проблем нет. Пожалуй, целое хобби – сочинять детишкам красочные имена. Надо же как-то развлекать себя холодными зимними вечерами.

– Хотелось бы внести ясность, – дедок сел на край табуретки и перешел на зловещий шепот. – Я от лица сельсовета заявляю о серьезном преступлении!

– К сожалению, заявить вы можете только от своего собственного лица, – поправил Романов. – Или вам придется привести всех членов сельского совета ко мне, чтобы составить коллективную жалобу.

Дедок растерялся и стал работать мозгом очень активно, так что какое-то время его челюсть безвольно отвисала. Максим деликатно ждал, уважая старость.

– Тогда от моего лица, – решился Зайцев. – В Пограниченке вор!

– Какое имущество было похищено? – буднично уточнил Романов.

– У-у-у, – старичок залихвацки присвистнул. – Да тут до ночи перечислять можно. Только вы запишите, пожалуйста: Егор Иванов – вор!

– Обязательно запишу, вы только скажите, в чем вы его подозреваете, – Максим потихоньку терял терпение. Почему-то его сильно задело, что на нового знакомого возводят такой непрофессиональный поклеп.

– Как в чем? В том, что он – вор! – удивился Зайцев.

– Какие у вас есть основания утверждать, что он – вор?

– Да как же! Все ж знают!

Наивность Митрофана Савельевича упала на благодатную почву. Разворошенный утренним инцидентом с кобылой, мозг Романова потихоньку сдавал позиции. Его пост заступило сострадание. В результате Максим битый час выслушивал, как «все видели», что Иванов затаскивал в свои «хоромы» то чужую печь, то пол-литра самогона, то пресловутую курицу, то золотые часы. Судя по рассказу дедушки, в доме у Егора должен был находиться портал в параллельную вселенную. Романов записывал под диктовку, временами поражаясь тому, какими витиеватыми путями петляют слухи, сплетни, оговорки и прочие радости деревенского общения.

– Кстати, я очень поддерживаю атеистов, – закончил свою речь Митрофан Савельевич.

– Большое спасибо, – от всего сердца поблагодарил Романов.

– Вот те крест, поддерживаю! – Зайцев, видимо, решил, что Максим недостаточно серьезно отнесся к его заявлению.

– Большое спасибо! – повторил Романов, закрывая дверь.

Что ж, по крайней мере, завтра будет повод заглянуть к Егору. Общение с парнем вполне могло стать небольшой отдушиной в этой провинциальной ссылке. Укладываясь спать, Максим посмеялся над изобретательными жителями и в очередной раз укорил себя за лишнюю честность. Надо же было придумать с этим атеистом!