621516

Михаил смотрел на лицо в нескольких сантиметрах от собственного и задавал себе тот же вопрос. Парень достал из кармана смартфон, несколько секунд копался в меню, а потом показал экран фотографу.

– Так смотрят, когда не хотят?!

На фотографии мужчина увидел себя самого: первые морщины, немного усталый после напряженной недели вид, растрепанная прическа. Он заглянул в глаза самому себе и понял, что Олегу удалось пробить объективом насквозь те чувства, которые мужчина испытывал в студии после финального кадра. Да, парень прав, так не смотрят, когда не хотят.

Михаил перевел взгляд на модель и столкнулся с тем же выражением. Это лицо принадлежало не ему, но эмоции… они были одинаковыми. Олег убрал мобильный в карман.

– Пройдемся? – он тепло улыбнулся, отключая аварийную остановку.

– Почему нет.

ЧУЖОЕ СЕРДЦЕ

Доктор Стерлинг сделал глубокий вдох и закрыл глаза. Голова гудела от изнуряющей ночной смены, вокруг суетились медсестры. Казалось, он даже мог услышать крики родственников пациентов за дверью операционной.

– … давление… зажимы… поднимите руку… будем делать… доктор? Доктор?! – кричал ассистент из другого мира.

Доктор Стерлинг стоял неподвижно, отодвигая от себя реальность. Работа приучила его принимать много решений ежедневно, и далеко не все из них были простыми, но сегодня, сейчас, ситуация развивалась слишком стремительно, выскальзывала из рук.

Он мысленно вернулся к точке старта, к моменту, когда створки операционной распахнулись, и в стерильную комнату ввезли истекающее кровью тело парнишки. Стерлинг сразу подумал, что пациент похож на сына. Стерлинг младший сейчас был далеко – отдыхал за границей перед последним курсом. Но это не имело значения, потому что паренек, лежавший на каталке, был того же возраста, с такими же растрепанными волосами и тонким профилем, похожим на мальчишеский. Совсем молодой.

– … давление, доктор!

Стерлинг позволил событиям, которые воспроизводила память, пронестись перед глазами, а затем остановился на голосе, чей высокий тембр невозможно было спутать в стенах этой больницы: «Доктор Стерлинг, в шестой блок, срочно!».

Уже спустя минуту Стерлинг, оставив паренька ассистенту и сестрам, бежал в соседнее крыло. Мистер Кранчберг, уважаемый ученый, известный на весь их небольшой городишко, лежал в шестом блоке с искусственным сердцем, которое его организм выплевывал с энтузиазмом перекормленного младенца. Кранчберг, так и не пришедший в сознание за неделю пребывания в больнице, был действительно похож на младенца. На его лице застыло выражение недоумения и детской обиды. Доктор Стерлинг подумал, что перед ударом, вероятно, Кранчберг узнал что-то отвратительное.

Летиция, доктор Блум, главный врач больницы – мечта юности доктора Стерлинга – замерла над пациентом.

– Нужно сердце, – отчаянно прошептала она.

– Я вам его могу вырезать только из картона, – отрезал Стерлинг. Вот уже много лет он каждый день давал себе слово, что не пойдет на поводу у юношеских амбиций. И каждый день нарушал это слово, а потому злился, стоило ему заметить Летицию поблизости.

– Ты не понимаешь, Чарльз, – доктор Блум поджала губы и стала похожа на нахохлившуюся сову. – Столько исследований, столько работ, столько… и всё насмарку. Мы будем виноваты в этом, Чарльз, понимаешь? Мы!

Стерлинг с недоумением смотрел на свою начальницу.

– Всё ещё я не могу представить себе, где взять сердце, – он посмотрел показания датчиков, отметив, что ситуация сильно ухудшилась. – Донор может появиться в любую минуту, но до тех пор мы бессильны.

– Я попрошу у родителей, – решительно заявила сова Летиция и выпорхнула из блока. Стерлинг понесся за ней следом.

– Каких родителей? Летиция, о чем ты?

***

Теперь доктор Стерлинг стоял перед телом совсем молодого мальчишки и должен был убедить себя, что не совершает убийства.

– … потеря пульса! Доктор!

Стерлинг тряхнул головой, возвращаясь в реальность. В руке все еще был зажат скальпель, а глаза сквозь прозрачный пластик изучали почти мертвое тело.

– Реанимируем, – сказал Стерлинг.

Динамик операционной взорвался криком Летиции:

– Они отказались от реанимации, Чарльз! Не делай глупостей!

Ассистент замер и посмотрел на Стерлинга вопросительно. Почти испуганно. Чарльз подумал, что не он один не хочет совершать убийства.

– Реанимируем, – строго повторил Стерлинг.

– Большая потеря крови, доктор, – вмешалась одна из сестёр. Доктор Стерлинг помнил её имя, но сейчас для него она была просто «одной из сестёр». Он видел только собственные руки, отложившие в сторону скальпель, и кардиограмму мальчишки.

– Чарльз, прекрати! Приступайте к операции! – снова крикнула Летиция.

Доктор Стерлинг не помнил её такой даже в худшие дни, когда больнице приходилось справляться с пожарами или эпидемиями. Он гадал, кого же видит Летиция в лежащем рядом с умирающим парнишкой ученом. Отца? Любовника? Наставника?

Стерлинг пытается спасти сына, а кого спасает Летиция?

– Руки, доктор, – вежливо напомнила сестра. Одна из. Стерлинг посмотрел на свои руки: кончики пальцев касались опавшей грудной клетки.