900 дней. Блокада Ленинграда

Когда немцы окружили Ленинград, все более неотложными становились проблемы внутренней обороны. Ленинградскому командованию во главе с Ждановым и Ворошиловым не хватало ни энергии, ни времени успешно справиться с задачей. Поэтому они по собственной инициативе создали 20 августа Совет обороны Ленинграда, включив туда людей, занимавшихся этим в отдельных районах.

Настал момент наивысшего напряжения. 21-го на стенах домов появилось воззвание – на Невском, на Кировском проспекте и набережной Лейтенанта Шмидта – «Враг у ворот!»

В этот день или вечер Сталин вызвал по телефону ВЧ Жданова и Ворошилова для срочного разговора. Он был разъярен: почему они создали Совет обороны Ленинграда, с ним не посоветовавшись? И почему они не входят в этот совет?

Напрасно Жданов пытался объяснить, что совет должен заниматься вопросами, которыми командование Ленинградского фронта не успевает заниматься, – планами уличных боев за каждый квартал, расположением противотанковых рвов, укрытием пулеметных позиций мешками с песком, изготовлением бутылок с горючей смесью, тысячами деталей, связанных с подготовкой огромного города к уличным боям и нацистскому штурму.

Но Сталин успокаиваться не желал. Быть может, он думал, что Жданов и Ворошилов хотят избежать ответственности за падение города, быть может, он (или кто-то из его кремлевских сподвижников) усмотрел в этом тайный сговор о сдаче Ленинграда. Это мог быть гнев от проявления независимости, которая могла в дальнейшем предвещать еще большую независимость. Вполне возможно, что в Кремле кто-то (или сам Сталин) искал повод осудить Жданова и Ворошилова, не сумевших задержать нацистское наступление на город. Сталин мог усмотреть в создании специального совета наглядное свидетельство об охватившей их панике.

Неясны истинные мотивы странной встревоженности диктатора. Одно ясно: Сталин не одобрил действия своих губернаторов.

Дело в том, что с ухудшением положения Сталин все более критически относился к руководству обороной Ленинграда. Он и его заместитель маршал Б.М. Шапошников, начальник штаба, анализировали каждое решение, касавшееся Ленинграда. Многократно Сталин или Шапошников (по настоянию Сталина) предписывали внести изменения в расположение, в использование войск, оружия. Когда ленинградские войска отступили к Северной столице, Сталин стал запугивать Ворошилова и Жданова, называл их «специалистами по отступлению», утверждал, что Жданова «интересует только одно – как отступить».

Нередко Сталин сразу отвергал предложения и, казалось, не понимал разницы в численности наступающих германских войск и тех сил, которыми располагала Ленинградская оборона.

21 августа его недовольство ленинградскими руководителями достигло предела. Он категорически приказал «пересмотреть» состав Совета обороны Ленинграда, «изменить» его и включить Жданова и Ворошилова, но сделал обоим официальный выговор. Он яростно критиковал их, как он выразился, «энтузиазм» в формировании рабочих батальонов, не имеющих необходимого оружия, и приказал заменить их командиров другими, назначенными Москвой. И опять его беспокойство по поводу мелких частностей внутренней обороны города выдавало опасение, что отдать немцам Ленинград могут изнутри. Опасениям этим способствовали, возможно, донесения НКВД о том, что населению Ленинграда нельзя доверять; НКВД могло и распространить слухи о каком-то заговоре Жданова и Ворошилова. Или Сталин мог просто испытывать патологический страх при мысли, что оружие отдают в руки простых советских граждан.

В тот же день Сталин отклонил предложение адмирала Трибуца начать наступление Военно-морского флота из Таллина к Нарве с целью помешать немецкому наступлению на Ленинград.

Хотя Балтийский флот вел отчаянную борьбу в Таллине, адмирал Трибуц и члены его Военного совета Н.К. Смирнов и А.Д. Вербицкий предложили мобилизовать все резервы: защитников Таллина (группу в 20–25 тысяч человек, составлявшую так называемый 10-й корпус), гарнизоны, оставшиеся на балтийских островах и на Эзеле, Даго и Ханко, плюс всю морскую пехоту. Эти силы в общей сложности составят около 60 тысяч человек плюс 3 артиллерийских полка. Они внезапно предпримут наступление из Таллина в направлении Нарвы и ударят в тыл германской группе армий «Север».

Трибуц сказал, что, судя по донесениям разведчиков, а также воздушной разведки, у немцев нет в тылу резервов, есть полная возможность захватить их врасплох и нанести сокрушительное поражение. Идея в духе Черчилля, в ней сочетались храбрость, творческое воображение, дерзость; один из немногих творческих замыслов, родившихся в советских военных штабах за годы войны.

Сталин сразу его отклонил. Официальные причины: окажутся открытыми для вторжения немцев Рижский и Финский заливы, слишком трудно в нужное время собрать силы; на деле, возможно, отказ этот был вызван политическими, а не военными соображениями.