99 признаков женщин, с которыми знакомиться не следует

 Обратим внимание на полную аналогию: Адам уподобляется Богу, и позволяет себе

роскошь расслабиться, забыть о земном. В результате этого происходит

грехопадение - сначала Евы, потом и самого Адама.

 Первые ученики Христа позволяют себе роскошь уподобиться Ему и начать точно

так же противопоставлять себя 'злым иудеям'. Это и было запретным плодом,

который сожрали нерадивые ученики. Не принявшие Христа иудеи были первым

'пробным камнем', которым испытывали их веру: крепка ли она? Насколько она

глубока? Сумеют ли лучшие ученики Христа преодолеть это великое искушение и

простить палачей их Учителя? Смогут ли преодолеть соблазн противопоставить себя

всем остальным? Не сумели...

 

 Если бы этих 'упертых иудеев' не было, их надо было бы выдумать. Ибо без них

вера ближайших Христовых учеников была бы не настоящей. Ну что это за вера,

которая не преодолевает серьёзные испытания?

 Разумеется, иудеи с самого начала не демонстрировали

джентльменски-либерального отношения к христианам: эти последние были для них

всего-навсего фанатичными и неуправляемыми еретиками. Дальнейшее, полагаю, в

объяснении не нуждается. Однако и в этих условиях христиане не должны были

конфронтировать с ними. И всё же случилось так, что христиане приняли навязанные

им правила игры: ах, вы так? Ну тогда мы вот как! Вы нас не любите?! А мы

написаем вам в сапог...

 Идея всеобщего единства с самого начала не существовала в христианстве. И в

поучениях, и даже самим фактом Своего пришествия Христос создал парадигму нового

отношения к инакомыслящим. Однако ученики Его эту парадигму не усвоили и не

поддержали. Возможно, что если бы первые христиане взглянули на иудеев иначе, не

как на врагов, то всё было бы по другому.

 

 Поддавшись этому первому искушению, христианство стало переносить подобное

отношение на всех - язычников, буддистов, мусульман. В результате все иноверцы

оказались 'плохими', 'нечистыми'. Тем самым христианство преобразовалось в

ширму, прикрытие. Оно стало христианством на словах.

 Совершив этот первый свой выбор, христианство раз и навсегда установило

модель отношений со всем человечеством. Оно утратило свою универсальность. Но

последствия сказались и на самом христианстве: соответствующее отношение затем

было перенесено и на самих себя. Начались склоки и выяснения, чьё христианство

более правильно. Уже в 57 году апостол Павел пишет: '...сделалось мне известным

о вас, братия мои, что между вами есть споры. Я разумею то, что у вас говорят:

'я Павлов'; 'я Аполлосов'; 'а я Христов' (1 Кор., 1, 11). Начав с разделения

себя с иноверными, христианство дошло до разделения самого себя, это был процесс

взаимосвязанный.

 Локомотив христианства как бы перевёл стрелки и тяжело двинулся по другому

пути. Как-то сразу забылся этот первоначальный 'порыв освобождения', то

опьяняющее ощущение начала нового великого пути, радость детей, которых простили

и выпустили из угла. Восторжествовало, если можно так выразиться,

'эволюционно-приходское' понимание христианства: мы регулярно причащаемся, а

вследствие этого постепенно преодолеваем 'наследие Адама'. Мы. Те, кто ходит в

храмы.

 Тертуллиан заблуждался потому, что получил в наследство готовую систему, с

уже сформированным отношением к 'чужим'. Он (Тертуллиан) существует в уже давно

сложившейся парадигме языческого отношения к не-христианам. Две сотни лет

христиане считали иудеев, да и прочих 'неверных' своими врагами. Так полагали

даже сами апостолы Христа. Тысячелетия человечество жило по животному принципу

'свой-чужой'. Ну как бы Тертуллиан себя противопоставил всему этому? Как бы

сумел над этим подняться? Он что, самый умный? Умнее их всех?

 Такое под силу было лишь Богочеловеку.

 Чтобы противопоставить себя всем, чтобы взглянуть на общепринятое свежим,

отстранённым, новым взглядом, вовсе не обязательно быть умнее других. Для этого

достаточно иметь обычный здравый смысл, наглость, и много-премного цинизма. Ну и

желание разобраться в проблеме, разумеется - не боясь всевозможной критики. И не

размышляя о том, заплатят тебе за

 эту работу, или нет...

 

 Иисус не случайно 'назначил' тем самым 'скелетом', на котором всё должно было

держаться, самого жалкого и слабовольного среди апостолов. Именно Пётр предал

своего Учителя и трижды отрёкся от него.

 Коль скоро Пётр проявил себя полным ничтожеством, ничем не лучше остальных

иудеев-палачей, то тем самым Христос показывает нам, что Церковь не должна

отделять себя от иудеев - поскольку 'краеугольный камень' этой Церкви оказался

жалким предателем.

 Христос заранее знал об этом факте, сообщая Петру на Тайной Вечере: 'в эту

ночь... трижды отречёшься от Меня' (Ин., 26, 35), и тем не менее трижды же

назначил его 'вожаком стаи', причём самым что ни на есть прямым текстом: 'Паси

овцы Моя' (Ин., 21, 15 - 17). Почему? Иисус 'надеялся', что слабовольный Пётр

будет незаметным, но необходимым 'скелетом' Церкви, а преемники его унаследуют

эту смиренную позицию. Не унаследовали...

 

 Сейчас вы спросите: а причём здесь бабство? То есть как, причём? Да ведь это

и есть та языческая парадигма, в которой делят на 'своих' и 'чужих'. Это