А что там в Брюгге?

— Девочки, с вашего позволения, я продолжу. Это Брюгге. И интересующая нас церковь именно там. Сашенька была абсолютно права, утверждая, что храм должен быть в Бургундии. И не просто в каком-либо городе, а в одном из тех, где герцог Филипп жил со всем двором подолгу. Я руководствовался простой логикой: если необходимо, чтобы о мести художника узнали потомки Филиппа Доброго, то эту месть надо было укрыть в более-менее значимом для Филиппа городе. Я имею в виду, что прятать что-то в незначительном месте маленького, незначительного города нет смысла. Я согласен с Сашенькой — умнейшей, по моему мнению, женщиной, — что города, которые надо рассматривать, это Лилль, Брюссель и Брюгге. Но! В Лилле нет церкви Святой Богоматери. Там есть церкви Святой Екатерины, Святой Марии, Маврикия, Петра и так далее.

— Марии? — заинтересовалась Василиса.

— Магдалины. А это не одно и то же. И возведена она только в XVIII веке. Не подходит. Отметаем за ненадобностью. В Брюсселе есть церковь Богоматери Саблонской. И к началу XVI века она уже стояла. Но! — Лев Кириллович снова хотел пригладить волосы, но вовремя вспомнил про канделябр и смущенно опустил свою длинную руку. — Но! Только в Брюгге в церкви Святой Богоматери висят над скамьями гербы тридцати рыцарей.

— Левушка, ты умница и гений! — с восторгом глядя на Льва Кирилловича, прошептала Александра Сергеевна. — Я почти согласна стать твоей женой.

Лев Кириллович благодарно улыбнулся, а Василиса, перегнувшись через кресло Александры Сергеевны и делая вид, что ее не замечает, заговорщицки прошептала, обращаясь ко Льву Кирилловичу: «Если так дальше пойдет, то она сама скоро предложит Вам руку и сердце. Вы, главное, не останавливайтесь».

Все тихо рассмеялись.

— Сашенька, я согласен, — поклонился Лев Кириллович Александре Сергеевне. — Но продолжу, если вы не против. Мне же и самому интересно. Вернемся к гербам. Это гербы тех рыцарей, которые входили в орден Золотого руна. Точнее, тех рыцарей, которые присутствовали на 11 капитуле этого ордена в 1468 году.

— На чем? — переспросила любознательная, но не сильно разбирающаяся в терминах Василиса.

— Капитул — это собрание представителей ордена, — терпеливо пояснил Лев Кириллович и продолжил, — да, именно в этой церкви и проходил 11 капитул ордена Золотого руна. До этого он проводился в разных городах, но гербы висят только в Брюгге.

— А почему в церквях других городов гербы не повесили? Ну, если там тоже проводили эти капитулы?

— Этот капитул был уникальным, в своем роде, конечно. Дело в том, что время его проведения совпало с решением о браке герцога Карла Смелого, сына нашего Филиппа Доброго с Маргаритой Йоркской, сестрой короля Англии Эдуарда IV.

— Аааааа! — простонала Василиса. — Я уже запуталась. Какой Эдуард? Какая Маргарита?

— Сашенька и так все это знает, а потому рассказываю только для Вас, ласточка моя. Эдуард IV — король Англии, в помощи и покровительстве которого так нуждалась Бургундия во время правления Карла. Герцогству нужна была мощная, военная поддержка в борьбе с Францией. А тут нашему властителю Бургундскому Карлу подоспело время жениться. Вот и пригодилась дальняя родственница Карла Маргарита Йоркская, которая по совместительству была сестрой короля Англии. Долгое время велись переговоры о браке. Англичане выставляли то одни условия, то другие. Короля Эдуарда даже в орден Золотого руна почетно приняли. И наконец, в 1468 году, во время капитула ордена решение было принято — свадьбе быть.

— То есть, там, в этой церкви висят гербы тех рыцарей, которые уговаривали Эдуарда отдать свою сестру за Карла? — уточнила Василиса, скорее для себя, нежели для Льва Кирилловича.

— Умница. Мгновенно все поняла, — рассмеялась Александра Сергеевна.

Василиса насупилась.

— А я больше тебе скажу, — выступила вместо Льва Кирилловича тетка. — Планировалось отметить этот выгодный для Бургундии политический и семейный союз так, чтобы на него обратила внимание вся Европа, осознала новую военную мощь и содрогнулась. И план осуществился. Перед свадьбой Карла и Маргариты померк даже несравненный пир Фазана, устроенный в свое время Филиппом Добрым. В этом плане Карл Смелый пошел в своего отца и превзошел его. Европа вздрогнула. Это были 10 дней, которые потрясли мир. И это был пик расцвета бургундского герцогства.

— Хорошо, хорошо, — поспешила отвлечь увлекшуюся тетку Василиса. Ее сейчас больше интересовала тайна, нежели свадьба, — о мероприятии позже. То есть, теперь у нас есть: имя художника, церковь, город, так?

— Фу, Василиса. У тебя нет никакого воображения. Многие девушки мечтают послушать о свадьбах, но не ты.

— Не я, не я. По крайней мере, не сейчас, — ответила девушка без воображения и отложила листик с надписью «30 гербов рыцарей» в сторону тех, ранее изученных. На нем она написала одно слово «Брюгге».

— Наверняка «храм божий здесь» — это сама церковь Святой Богородицы, — пододвинул к Василисе еще один исписанный листок Лев Кириллович.