А ты придешь к тому дереву? (СИ)

– Однажды в сельской прачечной мы читали друг другу стихи, – продолжил Ричард. – Нам было пятнадцать или шестнадцать… Не помню точно. Это было наше любимое место, и мы всегда приходили туда, если выдавалась свободная минутка. Женщины занимались стиркой по утрам, а к полудню прачечная пустела и становилась самым тихим местом в деревне. И вот однажды мы сидели там, и Ли спросил, целовал ли я когда-либо девушку. Я искренне ответил, что это отвратительно, и мне даже никогда не хотелось этого. Тогда Ли рассмеялся. Его смех был похож на журчание воды в ручье. А затем задал новый вопрос – не хотелось ли мне когда-либо поцеловать юношу. Я ответил, что это еще более мерзко, и что я не хочу быть извращенцем. Он кивнул, а потом посмотрел на меня странным взглядом, будто знал что-то такое, о чем я сам пока не догадывался.

– Дин тоже так делает, – не задумываясь, кивнул Эйдан. – Иногда мне кажется, что он знает меня лучше, чем я сам.

Он вздрогнул. Вспоминать о возлюбленном было больно. Ричард коснулся его плеча и мягко пожал, поддерживая, на что Эйдан ответил слабой улыбкой.

– И что было дальше? – спросил он, побуждая учителя продолжать.

– А дальше все стало по-прежнему. Мы изучали Библию, служили мессы, читали стихи. Но в то же время все изменилось. Будто бы Ли открыл мне что-то, о чем я прежде не задумывался. Но теперь не мог выбросить из головы. Я никогда не спрашивал себя, кого я хочу поцеловать. Но с другой стороны, я представлял себя пастором с женой и детьми, но при этом никогда не засматривался на девушек и тем более не представлял себя участником процесса зачатия. Несколько дней вопрос Ли преследовал меня, мешал спать по ночам. Мы делили с ним одну комнату в доме его семьи, в то время как его сестры жили в другой. И вот однажды я вновь не смог заснуть. Тогда я подошел к его кровати, присел рядом и стал просто смотреть, как он спит. Ли был таким спокойным и прекрасным. И мне захотелось лечь с ним рядом под одним одеялом.

Невольно Эйдан вспомнил первый раз, когда они с Дином занимались любовью. Его возлюбленный был золотым запретным плодом, вкусив который Эйдан стал грешником. Он знал это, но не смог устоять. Он хватался за каждую возможность остаться с ним наедине, моля о поцелуях и ласках.

А продавец книг тем временем рассказывал дальше:

– С ужасом я осознал, что испытываю физическое влечение к своему другу. Если бы я и хотел кого-то поцеловать, то только его. Эти мысли ужаснули меня, но в то же время я почувствовал неизведанное прежде приятное чувство. Я знал, что это плохо. Что это искушение. Я бросился к своей постели, молясь о том, чтобы эти мысли покинули меня. Но явившиеся мне сны доказали, что я неправ. Не буду вдаваться в подробности, Эйдан. Думаю, ты вполне можешь представить, о чем речь, – Ричард усмехнулся.

Эйдан кивнул. Он прекрасно понимал, о чем говорит книготорговец, с той лишь разницей, что ему не приходилось скрывать то, что он желал Дина. За время их отношений были моменты, когда он мучился сомнениями, но это естественно для человеческой природы. Иногда он говорил себе, что должен положить конец этим отношениями, что однажды ему придется позволить Дину жениться и продолжить свой род. Например, когда Дин был на грани помолвки с Амандой Эдкинс. Тогда он почти потерял любимого. К счастью, вскоре после их визита в Вудхилл Эдкинсы с ужасом узнали, что их очаровательная дочь находится на третьем месяце беременности. Этот ребенок был зачат до того, как она познакомилась с Дином, но это объясняло, почему она хотела ускорить свадьбу. Девушку отправили в монастырь, а Дин избежал женитьбы. Сейчас Эйдан почти сожалел об этом, ведь женись Дин тогда, ничего бы этого не случилось.

Так что иногда Эйдан сомневался. Но у Дина был чудесный дар развеивать все его сомнения одним взглядом своих удивительных голубых глаз, мягкой улыбкой, простой лаской, обжигающим поцелуем или искренним «Я люблю тебя, Эйдан». А если все это было вместе, сомнения покидали Эйдана очень надолго.

Но все равно Эйдана очень удивил тот факт, что его бывший учитель… ну… такой же, как он. Мужчина, не способный полюбить женщину, несмотря на все усилия. Осознание того, что хоть кто-то может его понять, не осуждая при этом, немного облегчило груз на его сердце.