a voice

«Привет, моя маленькая. Если ты это читаешь, значит твои дела не так уж и плохи. Знаю, ты злишься, но я не мог позволить тебе сделать это. Когда я впервые услышал твой смех у себя на занятии, я понял, что ты – единственный человек, который меня понимает. И если мне удалось донести до тебя свои знания, значит я прожил не зря.

Милая Энни, надеюсь, ты сможешь изменить этот мир. А если не этот, то какой-нибудь другой. Я уверен, у тебя все получится.

Еще увидимся. Я обещаю. Твой чокнутый псих, Сет».

***

Возлюбленный Хлои после каждой ночи давал ей несколько лишних сотен, которые она доверяла мне. Раз в три дня, выходя за покупками, я заходила в туалет супермаркета, ставила телефон на беззвучный и прятала его за бочком унитаза. После чего ехала к дому, где была квартира Сета, доставала ключ, воткнутый в землю около дерева во дворе, и оставляла внутри деньги на побег.

Мы не знали, когда настанет идеальный момент. Мы ждали какого-то знака. Должно было случиться то, что побудит нас к действию. И этот день настал.

11.

Несмотря на все заверения миссис Джил и религиозные проповеди по воскресеньям, я давно перестала верить в то, что все мы дети Божьи. Бог ненавидит нас всех. Бросает на произвол и карает, если ты начинаешь думать о себе больше положенного минимума. Придерживайся инструкций, и тогда, может, тебя будет ждать нечто большее. Чтобы сделать счастливым беспринципного родителя, ты должен страдать так, чтобы смерть казалась тебе спасительным раем.

***

Я захожу в кафе, сажусь на свободный стул у бара, заказываю пиццу и достаю телефон. Повернувшись в сторону стеклянной витрины, я смотрю на освещенную фонарями улицу. Наблюдаю за тем, как люди торопятся жить.

Выходившие из офисов муравьи торопились к своим авто, чтобы быстрее занять ближайшие около светофора места. Ставлю свои большие пальцы на отсечение, что большинство из них, сидя в своих «шевроле», «фордах» и «митсубиси», клялись себе в том, что никогда больше сюда не вернутся. Безвкусная рутина. Противная, как пятый бокал любимого пива.

Загорается зеленый, и на дорогу выбегает мужчина в рубашке и развевающемся галстуке. Он расправляет руки, будто сейчас воспарит к небесам. Мужчину объезжает пара машин, проклиная его своими длинными гудками. Тонкий визг горящей резины, и он отлетает от удара грузовика. Розовые остатки, застрявшие в бампере, подсвечиваются красным светофором.

«Везучий ублюдок, – думаю я, просовывая чертову пиццу в свою зеленую сумку. – Как же тебе повезло».

Я выхожу из кафе навстречу усиливающемуся дождю. Мой правый карман дрожит от вибрации. Достаю телефон, на экране которого высвечивается улыбчивая брюнетка. Хлои? Ее лицо быстро покрывается дождевыми каплями – смех сквозь слезы. Я прислоняю телефон к уху, от чего по моей коже пробегают мурашки.

– Хлои, что-то случилось?

Я слышу невнятное мычание, всхлипы, плач. Протяжное мычание, пару коротких всхлипов, плач. Я смотрю на ее размазанные по стеклу слезы. Снова прикладываю телефон к уху, слушаю всхлипы.

– Эй, всё в порядке?

Смотрю на часы.

– Я… –всхлип. – Я…

– Хлои, что случилось?

– Мне…

Шум дождя смазывает и без того невнятную речь Хлои.

– Что?

– Мне нужна помощь. Ты… – всхлип, – ты должна приехать. Прошу.

Вой скорой помощи бьет мне в левое ухо, и я затыкаю его пальцем.

– Что у тебя? Черт! Хлои?

– Энни, прошу.

Ее голос переходит в собачий вой

– Хорошо, хорошо. Где ты?

– Я у Дилана.

Пытаюсь расслышать адрес.

– Хорошо. Я скоро буду.

Я смотрю в сторону столпившихся на дороге людей, разворачиваюсь и иду в сторону входа в метро.

Я подхожу к квартире Дилана, шаркаю ногами перед входом и стучу в дверь кулаком.

– Милая, это я.

Дверь открывается, и передо мной восстает девушка из «Звонка». Ее волосы – черная копна. Белая ночнушка до колен, с парочкой высохших пятен около живота и чуть ниже. Ногтем указательного пальца Хлои сдавливает кутикулу на большом с такой силой, что оба пальца белеют.

– Что случилось?

– Я убила его, – выдыхает она, не поднимая глаз.

– Закрой двери, – говорю я, проходя в квартиру.

Вот оно раскинутое на полу голое мужское тело. Не Аполлон, конечно, но вполне сошел бы за полукровку. Свет из окна падает на его приподнятую голову.

Черт. Черт!

– Мы играли. Я толкнула Дилана. Он упал и больше не поднялся, – говорит Хлои и начинает плакать.

– Во сколько тебя забирают?

– В десять утра, – говорит Хлои, вновь переходя на вой.

– Слушай меня. Слушай! – говорю я, взяв в ладони ее лицо. – Сейчас мы сделаем так… Одевайся и езжай к Чуи. Оттуда выезжайте на квартиру к Сету и ждите меня. Если я не приеду на заказ, клиент позвонит Сайленту, и тогда нас всех поимеют.

– Энни, я не смогу.

– Сможешь, – говорю я, целуя Хлои в лоб. – Сможешь.

Хлои кивает в ответ.

– Давай я помогу тебе.

Я стаскиваю с Хлои ночнушку, от которой разит потом и похотью. Помогаю ей натянуть свитер. Завязываю шнурки на кроссовках.

– Возьми мою пиццу, чтобы они подумали, что ты – это я. За тобой ведь, наверняка, кто-то присматривает.

Хлои снова пускается в истерику.

– Ну-ну, – говорю я. – Нужно думать о себе, хорошо? Мы ведь всё еще живы, ладно? Давай, давай.