Абсолютное оружие

– Поосторожнее с ним, – предупредил Арвелл.

Внезапно ящик выскользнул из рукавиц робота и поплыл прочь.

– Цепляйте его! – крикнул капитан.

– Скорее! – завопил Арвелл, глядя, как его драгоценная машина удаляется в космический вакуум.

Человек из экипажа выстрелил гарпуном в ящик и потащил назад, немилосердно ударяя им о борт корабля. Не мешкая больше, груз закрепили на астероиде, и вскоре Арвелл был готов властвовать над своим частным мирком.

– И все-таки подумайте, – мрачно повторил капитан. – Опасности одиночества…

– …суть суеверия, – резко докончил Арвелл, которому не терпелось остаться одному. – Никакой опасности нет.

– Я вернусь с продовольствием через полгода, – уведомил его капитан. – Поверьте, риск существует. Современный человек неспроста избегает…

– Мне можно идти? – перебил Арвелл.

– Разумеется. Удачи, – попрощался капитан.

Одетый в скафандр Арвелл поплыл к своему крошечному космическому острову и проследил оттуда за отлетом корабля. Когда тот уменьшился до светового пятнышка не больше звезды, отшельник приступил к обустройству. Первым делом, конечно, он занялся андроидом. Арвелл надеялся, что тот не пострадал от грубого обращения, которому подвергался столь часто. Хозяин быстро открыл ящик и включил машину. Лобный диск показал, что зарядка началась. Уже хорошо.

Он огляделся. Перед ним простерся астероид – черная продолговатая скала. Тут же было его имущество: вода, продукты, книги. Вокруг господствовал бескрайний космос – холодный свет звезд, далекое Солнце и непроглядная ночь. Арвелл слегка поежился и оглянулся. Андроид уже функционировал полностью. Предстояла работа. Но Арвелл снова устремил в космос зачарованный взгляд.

Корабль, превратившийся в звездочку, исчез. Впервые в жизни Арвелл познал состояние, которое прежде лишь смутно воображал: одиночество, полное и кромешное одиночество. Алмазные россыпи звезд равнодушно глазели на него из глубины ночи, которой не будет конца. Рядом не было ни души, словно человеческая раса прекратила свое существование. Он был совершенно один. В такой ситуации недолго и умом тронуться. От всего этого Арвелл пришел в восторг.

– Наконец-то один! – закричал он звездам.

– Да! – Шатко поднявшись на ноги, андроид направился к хозяину. – Наконец-то одни.

Мусорщик на Лорее

Вам нужна универсальная панацея? Без проблем! Но сперва решите, какую часть себя желаете сохранить!

– Не может быть! – заявил профессор Карвер.

– Но я сам видел! – уверял Фред, его спутник и телохранитель. – Видел вчера вечером. Они притащили того охотника – полголовы как не бывало… и…

– Погодите. – Профессор Карвер заинтересованно подался вперед.

Они еще до рассвета покинули корабль, чтобы понаблюдать за обрядом восхода солнца в деревне Лорей на одноименной планете. Такие обряды, если смотреть с приличного расстояния, часто бывают колоритными и тянут на целую главу в труде по антропологии, но Лорей и теперь разочаровал.

Солнце, отвечая вознесенным накануне молитвам, взошло безо всякой помпезности. Оно медленно выкатилось в свои красноватые владения над горизонтом, согрело верхушки окружавших деревню дождевых джунглей. А туземцы спали себе…

Не все туземцы. Мусорщик был уже на ногах, большой метлой из прутьев орудовал между хижинами. Гуманоид, которого никто бы не спутал с человеком, медлительно шаркал по проулкам. Лицо мусорщика было абсолютно пустым, словно природа нарисовала лишь набросок разумного существа. Вся голова в диковинных шишках, пигментация кожи рук грязно-серая.

Мусорщик в такт взмахам напевал сипловатым гортанным голосом. От других лореан его отличала только широкая черная полоса поперек физиономии – метка социального положения, низшего в этом первобытном обществе.

– Так вот, – заговорил профессор Карвер, убедившись, что солнце взошло без происшествий, – описываемый тобой феномен невозможен. И особенно невозможен он на этой захудалой примитивной планетке.

– Я что видел, то видел, – стоял на своем Фред. – Возможно, невозможно – не моего ума дело. Вы профессор, вам лучше знать.

Он привалился к узловатому стволу стабикуса, скрестил руки на тощей груди и окинул недобрым взглядом дерновые крыши. Каждый день из неполных двух месяцев, проведенных на Лорее, усиливал отвращение Фреда к деревушке.

Этот молодой человек – тощий, невзрачный, со лбом, чья узость подчеркивалась щетиной короткой стрижки, – почти десять лет сопровождал профессора, побывал с ним на десятках планет, повидал немало удивительного и чудесного. Но все, что он видел, лишь укрепляло его в презрении к Галактике. Он мечтал об одном – вернуться богатым и знаменитым, или хотя бы богатым и безвестным, в родной городок Байонн в штате Нью-Джерси.

– На этом деле можно разбогатеть, – укорил Фред, – а вы упускаете такой шанс!