Абсолютное оружие

Наконец серость рассеялась. Эверетт выглянул из флиппера и понял, что находится на мощенной брусчаткой улице. Мимо пропыхтел непривычного вида высокий автомобиль, за рулем сидел мужчина в соломенной шляпе.

Нью-Йорк 1912-го.

Первым в списке значился Джек Бартольд по прозвищу Забияка Джек, типографский рабочий, который любил бегать за юбками, но не любил сидеть на одном месте. В 1902-м Джек бросил жену с тремя детьми в Шайенне и возвращаться к ним не собирался. То есть никаких семейных уз – то, что надо. Забияка Джек послужил в армии под началом генерала Першинга, а потом вернулся к своему ремеслу. Переходил из типографии в типографию, нигде подолгу не задерживаясь. И теперь в свои тридцать восемь работал где-то в Нью-Йорке.

Бартольд принялся проверять нью-йоркские типографии, начав с района Бэттери. В одиннадцатой по счету, на Уотер-стрит, он и нашел Бартольда.

– Вам нужен Джек Бартольд? – переспросил пожилой хозяин типографии. – Конечно, вон он. Эй, Джек! Тут с тобой один человек хочет повидаться!

Сердце у Бартольда забилось быстрее. Из темного угла вышел мужчина.

– Я Джек Бартольд, – хмуро представился он. – Чего надо?

Бартольд посмотрел на своего предка и печально покачал головой. Этот Бартольд точно не годился.

– Ничего. Ничего не надо, – Эверетт быстро повернулся и вышел.

Забияка Джек, толстяк ростом в пять футов восемь дюймов и весом в двести девяносто фунтов, недоуменно почесал затылок.

– И что это было, черт подери? – спросил он.

Старый начальник типографии только плечами пожал.

Эверетт вернулся во флиппер и заново установил настройки. «Какая жалость, – подумал он, – но толстяк точно не подойдет».

Следующую остановку Бартольд сделал в Мемфисе 1869-го. Он облачился в подходящий наряд, отправился в отель «Дикси белль» и справился у портье о Бене Бартольдере.

– Что ж, сэр, – с южным выговором протянул учтивый старик за стойкой, – его ключ на месте, из чего я заключаю, что сам он вышел. Скорее всего, вы найдете его в салуне на углу, в компании других поганцев-северян.

Пропустив оскорбление мимо ушей, Бартольд отправился в салун.

Еще только смеркалось, но уже вовсю горели газовые фонари. Кто-то бренчал на банджо, возле длинного отделанного красным деревом бара было не протолкнуться.

– Где мне найти Бена Бартольдера? – спросил Бартольд у бармена.

– Там он, – протянул бармен, – вместе с другими янки.

Бартольд подошел к длинному столу в углу салуна. Там толпились безвкусно разодетые мужчины и разрисованные женщины. Мужчины, по всей видимости, были торговцами-северянами, крикливыми и самоуверенными привередами. А женщины – южанками. Но Бартольд решил, что это их дело.

Нужного человека он заметил сразу. Перепутать Бена Бартольдера было ни с кем нельзя.

Он выглядел точь-в-точь как Эверетт Бартольд.

Это-то Бартольду и требовалось.

– Мистер Бартольдер, – сказал он, – можно перемолвиться с вами словечком наедине?

– Почему бы нет, – согласился Бен Бартольдер.

Бартольд отвел своего предка к свободному столику. Тот уселся напротив, внимательно оглядел Эверетта и сказал:

– Сэр, мы с вами странным образом похожи.

– Именно. Отчасти поэтому я здесь.

– А еще почему?

– Сейчас объясню. Выпить не желаете?

Бартольд сделал заказ. Он подметил, что Бен держит правую руку под столом, и решил, что у него, возможно, там «дерринджер». Во времена Реконструкции Юга северянам приходилось держать ухо востро.

Официант принес напитки, и Бартольд сказал:

– Перейду прямо к делу. Что скажете, если я предложу вам разжиться весьма солидным состоянием?

– Кто же тут откажется?

– Даже если при этом придется отправиться в долгое и трудное путешествие?

– Я от самого Чикаго сюда дошел, – ответил Бен. – Пойду и дальше.

– А если придется при этом нарушить парочку законов?

– Вот увидите, сэр, Бен Бартольдер на все готов, если на кону крупная сумма. Но кто вы такой и что, собственно, предлагаете?

– Здесь это обсуждать не будем, – сказал Бартольд. – Где можно побеседовать без посторонних?

– В отеле, в моем номере.

– Тогда пойдемте.

Они встали. Бартольд бросил взгляд на правую руку Бена и задохнулся от изумления.

Правой руки у Бенджамина Бартольдера не было.

– Потерял ее при Виксберге, – пояснил Бен, заметив ошеломленный взгляд Бартольда. – Но это неважно. Я и одной рукой кого угодно завалю и хорошенько отделаю!

– Уверен, так оно и есть, – кивнул слегка опешивший Бартольд. – Сэр, я восхищаюсь вашей силой духа. Погодите минуточку. Я… я сейчас вернусь.

Бартольд выскочил из салуна, распахнув раскачивающиеся барные двери, и направился прямиком к флипперу. «Какая жалость, – подумал он, выставляя настройки. – Бенджамин Бартольдер прекрасно бы подошел».

Но увечный в его план никак не вписывался.

Следующей остановкой была Пруссия 1676-го. Бартольд, который с помощью гипнокурса выучил немецкий, подобрал себе подходящую по стилю и расцветке одежду и вышел на улицы Кенигсберга искать Ганса Барталера.

Время уже перевалило за полдень, но улицы почему-то были безлюдны, везде царила зловещая тишина. Наконец Бартольд наткнулся на монаха.