Абсолютное оружие

– Удачи, капитан Свен, – сказал Кс’рэт в спину удаляющемуся начальнику.

Явившись в капитанскую рубку, Джеймс Форбс отдал честь (хотя обычно на корабле Свена не прибегали к таким формальностям), а потом встал навытяжку. Это был высокий, худощавый юнец, белобрысый, светлокожий, весь в веснушках. На вид – сама мягкость и уступчивость. За исключением темно-голубых и очень упрямых глаз.

Свен не знал, с чего начать, но Форбс заговорил первым:

– Сэр, хочу, чтоб вы знали: мне за себя жуть как стыдно. Сэр, вы такой хороший капитан, самый лучший, и на вашем корабле все просто расчудесно. Я себя чувствую никчемным тупицей.

– Так вы передумали? – спросил Свен, у которого появилась бледная тень надежды.

– Я бы очень хотел, правда. Я бы за вас, капитан, правую руку отдал и вообще что угодно.

– Да не нужна мне ваша правая рука. Мне нужно всего-навсего, чтобы вы согласились служить с новичком.

– Вот как раз этого-то я сделать и не могу, – грустно ответил Форбс.

– Да почему, разрази вас гром?! – зарычал Свен, мигом позабыв про психологию.

– Вы просто не понимаете нас, ребят из горной Джорджии. Так меня воспитал папаша, благослови Господь его душу. Бедняга в гробу бы перевернулся, пойди я против его последней воли.

С трудом сдержавшись, чтобы не выругаться, Свен спросил:

– Вы понимаете, Форбс, в какое положение меня поставили? У вас есть предложения?

– Только одно, сэр. Мы с Ангкой спишемся с корабля. Вам лучше так, сэр, с недокомплектом, чем с разладом в экипаже.

– Ангка списывается с вами? Погодите-ка! А у него-то против кого предрассудки?

– Ни против кого, сэр. Но мы с ним вот уже пять лет не разлей вода, с тех самых пор, как повстречались на грузовозе «Стелла». Куда один, туда и другой.

На приборной доске замигал красный огонек, означающий готовность к взлету, но Свен не обратил внимания.

– Я не могу допустить, чтобы вы оба списались, – сказал он. – Форбс, почему вы отказываетесь служить с новичком?

– Расовые соображения, сэр, – отчеканил Форбс.

– Послушайте-ка внимательно. Вы служили под моим началом, а я швед. Вас это как-то беспокоило?

– Ничуточки, сэр.

– Наш медик – израильтянин. Штурман – венерианин. Механик – китаец. У нас на борту есть русские, нью-йоркцы, меланезийцы, африканцы и еще бог знает кто. Люди всех рас, вероисповеданий и расцветок. И вы с ними служили.

– Ясное дело, служил. Нас, уроженцев горной Джорджии, с раннего детства учат работать с представителями разных рас. Таково уж наше историческое наследие. Вот и меня папаша учил. Но с Блейком я служить не буду.

– Кто такой Блейк?

– Новичок, сэр.

– Откуда он родом? – устало спросил Свен.

– Из горной Джорджии.

На мгновение капитан решил, что ослышался. Свен удивленно вытаращился на Форбса, а тот с тревогой глядел на него.

– Из горных районов Джорджии?

– Да, сэр. Как я понял, его дом недалеко от того места, где родился я сам.

– И этот Блейк – он белый?

– Конечно, сэр. Англо-шотландские корни, как и у меня.

Свен будто открыл для себя новый мир, куда еще не ступала нога цивилизованного человека. Он поразился, что на Земле можно обнаружить обычаи более нелепые и дикие, чем где бы то ни было в Галактике.

– Расскажите об этом вашем обычае, – велел он Форбсу.

– Я думал, сэр, все на свете знают про нас, джорджийских горцев. Там, откуда я родом, из дома уходят в шестнадцать лет и больше не возвращаются. По нашим обычаям мы можем жить и работать с представителями любой расы… но только не со своими земляками.

– Вот как? – сказал Свен.

– А этот новичок, Блейк, он из горной Джорджии. Почему не посмотрел список экипажа, перед тем как наниматься на наш корабль? Это все его вина. Только если он решил наплевать на наши обычаи, я ничего поделать не могу.

– Но скажите, почему вы не можете служить с земляками? – спросил Свен.

– Никто не знает, сэр. Эта мудрость передается от отца к сыну уже сотни лет, с самой Термоядерной войны.

Свен внимательно посмотрел на связиста, и в голове у капитана зародилась идея.

– Форбс, а вы когда-нибудь испытывали… какие-нибудь чувства к неграм?

– Да, сэр.

– Какие именно?

– Ну, сэр, мы, ребята из горной Джорджии, верим, что негр белому лучший друг. В смысле, белые хорошо ладят с китайцами, марсианами и прочими, но с черными – тут дело особое…

– Продолжайте.

– Трудно объяснить толком, сэр. Просто так выходит, что черный и белый – ну, сцепляются, как две шестеренки. Между черными и белыми всегда особое понимание.

– А вы знали, – мягко спросил Свен, – что когда-то давным-давно ваши предки считали негров неполноценными людьми? Издавали законы, запрещающие черным общаться с белыми? И продолжали делать это еще много лет после того, как во всем остальном мире побороли подобные предубеждения? Вплоть до самой Термоядерной войны?

– Это ложь, сэр! – воскликнул Форбс. – Простите, не хотел обзывать вас лжецом, сэр, но это неправда. Мы, ребята из Джорджии, никогда…

– Я могу доказать – все это есть в книгах по истории и в антропологических исследованиях. У нас в корабельной библиотеке имеется несколько экземпляров, если потрудитесь взглянуть!

– Эти книжонки писали янки!