Абсолютное зло... Так ведь? (СИ)

— Хорошо. Спасибо. Почему лилии? - она наконец-то расслабляется. Солдат умеет находиться даже в местах больших скоплений людей незаметно. Она надеется, что и в этот раз он не попал ни под камеры, ни под подозрение местных.

— Тебя зовут Лили. Я подумал… Надо было сперва узнать, какие ты любишь, да? - снова этот опущенный взгляд из под ресниц. Ей правда немного не по себе, но он старался и это приятно.

— Т. Меня зовут ЛилиТ. Знаешь… Ночная женщина, Мать всех демонов и всё такое. А вовсе не в честь цветка. Но мне нравятся лилии.

— Мать демонов?

— Ага. Соблазнительница мужчин и женщин. Непокорная. Первая жена Адама, которая считала, что они равны и не собиралась подчиняться ему, - в её глазах блестит недобрый огонек, который вызывает у него мимолетную усмешку.

— Но… ты подчинялась ему. Я ведь не один раз добывал записи, - упоминание о Рамлоу снова колет, но сейчас у неё другое настроение.

— Ох, детка, ты так невинен и наивен… - она выбирается из под одеяла и мягко целует губы. Олсен выглядит соблазнительно и забавно одновременно. Обнажённое тело, со следами вчерашней страсти и мужские тёплые носки почти до колен. Забирает букет, попутно опуская нос в него несколько раз. Вазы в этом доме нет, поэтому приходится доставать пустую банку. Затем она чистит зубы и забирается в душ, на который сразу после секса не хватило сил. Тёплая вода приятно согревает и обволакивает. Солдат Джеймс присоединяется не сразу, сперва просто наблюдает, стоя в дверном проёме. А когда возбуждение уже требует каких-то действий, скидывает одежду в одну кучу и шагает к ней, сразу же притираясь к ягодице твёрдым членом. Лили прогибается, упираясь руками в кафель. Она не против вот так, когда он сзади, но ему почему-то всегда нужно видеть её лицо. Поэтому вскоре он разворачивает её и подхватывает под бедра. Женские ножки смыкаются за спиной, а руки пытаются ухватиться за верхний край кабины и им удаётся.

— Пожалуйста. Пожалуйста, Баки. Хочу тебя глубже, - стонет она едва разборчиво, но он всё равно поддаётся. Толчки не слишком быстрые и совсем не жёсткие, как на её вкус, но напряжение растёт. Тем более когда затуманенный взгляд напротив скользит по лицу, засосам и груди. Его язык машинально облизывает губы. Джеймс вряд-ли представляет, какой именно эффект производит одним этим движением. Кажется он тоже что-то бормочет, совсем неразборчиво, но Лилит слишком сосредоточена на ощущениях, на том, как крепкие руки держат её, будто пушинку, на том, как напряжение увеличивается в десятки раз, а потом разрывается приятной пульсацией внизу живота. Из горла вырывается гортанный стон. Кажется, что в этот момент весь мир отходит на второй план, оставляя ей только Джеймса и наслаждение. Фрикции не ускоряются, хотя он тоже близок к финалу. Только руки сжимают её чуть крепче, губы дарят сотни поцелуев. Он сдавленно шипит, прикусывая нежную кожу у ключицы, вздрагивает и замирает глубоко внутри. Лилит жадно целует, опуская чуть затекшие руки на крепкие плечи.

— Я подчинилась, Баки? - шёпотом спрашивает она, ногтями раздражая загривок.

— Да, - так же тихо отвечает он в приоткрытые губы и, судя по хитрой улыбке, понимает, что наверное сморозил что-то глупое.

— Я могла ведь поманить тебя за собой, соблазнить, а потом отказать. И что тогда? Это в твоём понимании непокорность? Я выбрала удовольствие, думая, в первую очередь, о себе. Так же было и с командиром. Мне нравилась та игра.

— Он больше не твой командир и не мой куратор, - а вот теперь она слышит отчетливые новые нотки ревности и собственничества.

— Верно.

Она надеется, что сможет всё-таки намекнуть ещё несколько раз, что любит немного жёстче, да и в лицо смотреть не обязательно и поз невероятное количество существует. Лилит твёрдо уверена, что он уйдёт, когда будет готов. Более того, она сама настоит на этом уходе, для его же блага. Так почему не насладиться этим сполна? Однако Джеймс или не понимает, что возможно, или просто не хочет следовать её подсказкам. Он нежный любовник. Раньше, где-то до 20-ти, ей нравились такие, но теперь хочется большего. Да, секс регулярный, как и оргазмы, но её половая жизнь утратила ту самую перчинку. Успокаивает только одно — его умиротворенное, блаженное выражение лица. Солдат отогревается в её руках. Уже и не назовёшь его Зимний. Ей порой кажется, что на базе Гидры был совершенно другой человек, которого украли, подменив чувственной, сердечной, тёплой копией.

Какого хуя я так поступаю? спрашивает себя Лилит, когда закатывает глаза, представляя Рамлоу на месте Джеймса.