Затем по возвращении в свою квартиру она позвонила Ангусу Янгу, который вспоминает, что девушка была «в истерике». Сильвер дала ему номер больницы, и Ангус позвонил в Королевский колледж, но никто не смог подтвердить или опровергнуть информацию, поскольку он не был родственником Бона. В итоге Ангус сделал то, что всегда делал в трудные времена, – позвал Малькольма. Малькольм в конечном счете взял на себя обязанность позвонить Чику и Изе с ужасными новостями, но первым человеком, кого он набрал, был Ян Джеффри.
«Мне позвонил Малькольм в 02:30 утра, – говорит Джеффри. – Он просто сказал: “Он мертв”. Я сказал: “Кто мертв? О чем ты говоришь?” Он сказал: “Бон мертв”. Я ответил: “Нет, он не такой”. Он крикнул: “Ты думаешь, я шучу, что ли? Вы думаете, что я пошутил о такой вещи!” Он набросился на меня, и я сказал: “Нет, конечно, нет, Малькольм”. Он сказал: “Ну, он! Он мертв!”»
Анна Баба, все еще оставаясь на диване в квартире Джеффри, проснулась от крика из соседней комнаты. Когда она пошла посмотреть, что происходит, то обнаружила, что Сьюзи рыдает в руках Яна. Она упала на колени и спросила: «Что-то случилось с Боном?» Она взяла мою руку и кивнула. Ее лицо сморщилось от слез. "Я спросила снова: «Бон умер?»" – рассказывала потом Анна.
Джеффри позвонил Джейку Берри, другому члену гастрольной команды AC/DC, который жил поблизости, и он сразу же приехал. Они сидели и пили чай «в полном шоке и неверии». Затем позвонил Менш. Он сказал: «Мы должны пойти и опознать тело, и я думаю, что вы все должны быть там». «Мы находимся в больнице в 06:30 утра, был чертовский хаос, порезы, ушибы, люди возвращались после того, как их не было всю ночь. Обычное дело». Их отвели в комнату. Ян все еще не осознавал, что происходит, но он все еще верил, что Бон каким-то образом выжил.
«Мы свернули за угол и внезапно оказались в вакууме. Я схватил Питера за руку и сказал: “Он там, Питер”.
Мы подошли к двери, и я сказал: “Я не пойду. Я не хочу его видеть”. Питер говорил: “Ради всего святого, входи”. Я ответил: “Питер, это он, и я на самом деле не хочу видеть его таким”. Поэтому Менш сказал: “Хорошо, я пойду”. Затем он пришел обратно и сказал: “Да, это он”. Затем – молчание. Там был хаос, но когда я повернул за угол, все прекратилось, я словно очутился в вакууме».
В официальном отчете, следовавшем после вскрытия в пятницу, 22 февраля, было сказано: «Смерть в результате несчастного случая», причина – «Острое отравление алкоголем». Коронер, сэр Монтегю Левин, заявил, что Скотт был «капитаном своей судьбы», добавив: «Этот талантливый молодой человек был хроническим пьяницей, умершим от острого отравления алкоголем, которого употребил в тот день очень много».
Казалось, все было именно так. Только, конечно, не было. В течение нескольких дней теории заговора летали туда-сюда между Лондоном и Сиднеем; среди них была даже диковинная идея о том, что новое руководство группы организовало убийство певца, как для получения страховки, так и для замены его более стабильным человеком с трезвым образом жизни, готовым к началу коммерческого пути, запланированного на этот год. Странный нелогичный аргумент, учитывая, что группа стояла на пороге подлинного международного успеха и, следовательно, необходимость в их выдающемся фронтмене и лирике была более острой, чем когда-либо. И если бы они собирались избавиться, они бы просто его уволили.