Ad Astra, том первый (СИ)

Джонни, на пару с Рико, тренировал Эдгара и Коннора ведению боя в условиях тесных отсеков, узких коридоров и ненадежной гравитации. Первый землянин владел минимальными навыками, необходимыми гражданскому пилоту, и схватывал быстро. А вот Коннор явно отставал. Но Джонни не сдавался. “Лучше я выжму из них все соки, чем буду хоронить их по-космически - в пустоте вакуума”, - думал он про себя, показывая очередной бросок. Рико же улыбалась, снова и снова швыряя землян на жесткую металлическую палубу. Даже протез из металла и пластика на месте правой руки, наследие последнего абордажа в составе космопехоты, не умалял ее проворства. А бой на ножах юная Рико Альберто освоила даже раньше военной службы: в тесных, извилистых улочках трущоб южных предместий Теночтитлана жизнь от смерти порой отделял лишь сверкающий росчерк навахи, птицей выпорхнувшей из-под пыльного пончо. Бой в космосе, в тесноте коридоров и отсеков кораблей и станций, был очень похож на жестокие битвы в траншеях Первой Мировой. Любое оружие длиннее пистолета и ножа становилось врагом своего владельца на каждом повороте или развилке, некуда было спрятаться от разрыва гранаты, и противник редко стоял дальше десятка метров от бойца. Поэтому космических пехотинцев прежде всего учили рукопашному бою с оружием и без, с использованием окружающего пространства и подручных предметов. По вечерам бойцы вспоминали минувшие дни и пили текилу, споря о жизни, вселенной и лучшем жанре музыки, заранее зная, что спор этот пуст и бесконечен, как сам космос.

***

В свободное от тренировок, вахт на мостике и работы в машинном отделении время Эдгар Горак любовно ухаживал за своей оранжереей. Время от времени он радовал товарищей то пучком свежайшей петрушки, то несколькими ярко-алыми розами в вазе на общем столе в кают-компании. Будучи наследником богатой семьи агротехнических магнатов на подряде у правительства, Эдгар отказался наследовать богатство и ответственность за семейный бизнес, о которых он не просил, предпочтя всему этому странствия по задворкам галактики.

Ариадна почти не покидала своей каюты, сосредоточившись на расчете прыжка к Расальхагу, ее буйные черные волосы разметались по худому, смуглому лицу с резкими, тонкими чертами. До сих пор, с того самого момента, как богач, оккультист, наркоман, запойный алкоголик и просто хороший человек по имени Зефрам Кокрейн впервые в истории человечества прыгнул к звездам на модифицированной космояхте, лучшие умы Млечного Пути не прекращали биться над загадкой гиперпрыжков. Сделал он это, как говорят, в порыве экстатического озарения, а злые языки - что наркотического бреда. Континуум Кокрейна-Сарасвата, названный так в честь открывателя и ведущего исследователя, позволял за считанные дни покрывать невообразимые расстояния, но ревниво охранял свои тайны. Почему лишь один из миллиона годился в астрогаторы? Почему те немногие приблизительные уравнения гиперперехода, что удалось сформулировать, решались интуитивно, а не строго? Почему гравитация серьезно затрудняла прыжок вплоть до полной неосуществимости, заставляя корабли сутками лететь за границы систем? Ответов не было, но гиперпрыжки стали реальностью, в корне изменив облик цивилизации. Древний принцип “работает - не трогай” снова проявил себя во всей красе. Поэтому никто не мог сказать, зачем Ариадна изукрасила переборки своей каюты кружащимися мандалами и смутными рисунками, вызывающими ассоциации с Древними из творчества Лавкрафта. Она делала свою работу, и вопросов никто не задавал.

***

В один из дней полета Сирша решила отвлечься от аналитики и поднялась в кают-компанию, где обнаружила Коннора, задумчиво перебиравшего струны арфы.

- Что привело такую красавицу на это судно? - улыбнулся ирландец.

- Навещаю родственников перед Днем Благодарения, как и полагается всем хорошим и красивым девушкам, - хмыкнула Сирша. - А если серьезно, то я здесь по просьбе заказчика. Он остался без весьма дорогой для него вещи, и мне нужно найти ее.

- О, сразу вспоминаю уйму легенд моей родины! Что только ни искали великие герои и боги! Котлы, мечи, чаши. Один раз это была даже расческа в голове вепря по имени Торх-Труйт. Но какой же Грааль должны добыть вы, леди Сирша? - спросил Коннор, чуть насмешливо разглядывая ее из-под пышных ресниц.

Девушка, в свою очередь, задумчиво рассматривала ирландца. “Хм, парень явно повидал всякое, но на военного не похож. Родился в не самом бедном регионе Земли, неглуп, хорошо образован, судя по упоминаниям кельтской мифологии, умеет играть на арфе, как бард какой-нибудь. Что побудило такого человека трястись в ржавой консервной банке “Вульпес”? Надо будет об этом поразмыслить”, - решила девушка, и вернулась к диалогу: