Адам Смит в Пекине

В главе 8 мы утверждали, что экстравертность борьбы за власть европейских государств в основном и определила особую комбинацию капитализма, милитаризма и захвата территорий, сделавшую реальностью глобализацию европейской системы. Развитие восточноазиатской системы в противоположном направлении, когда все возрастающая интроверсия борьбы за власть породила такую комбинацию политических и экономических факторов, где не было стремления к «бесконечной» территориальной экспансии, теперь можно считать подтверждением этого факта от противного. Но как появление экстравертного европейского пути объяснимо лишь в свете распространения тех стратегий власти, которые появились в итальянских городах-государствах, так и появление интровертного восточноазиатского пути объяснимо лишь в свете успеха политики развития величайшего экономического рынка своего времени при династиях Мин и Цин.

Рыночная экономика и китайский «естественный» путь к изобилию

Национальный рынок, как и национальное государство и система государств, тоже изобретен не на Западе. Как мы уже видели в части I, Смит очень хорошо знал то, что потом забыла западная наука: на протяжении всего XVIII века самые большие рынки были не в Европе, а в Китае. Национальный рынок Китая прошел долгий путь становления, но его конфигурация в XVIII веке сложилась в результате государственного строительства эпохи Мин и ранней эпохи Цин.

В период правления Южной династии Сон (1127-1276) огромные военные расходы и репарации в связи с войнами с монголами и тунгусскими народами вдоль северных границ Китая, а также утрата контроля над Шелковым путем и ослабление таких доходных государственных монополий, как производство соли, железа и вина, побудили китайский двор поощрять частную морскую торговлю как источник государственных доходов. Особое значение имела поддержка судоходства в виде усовершенствования технологии навигации, а также техническая помощь судостроителям. Остроносые, с плоским днищем китайские джонки (с слегка заостренным носом и тупой, обрубленной кормой) были исключительно пригодны для мореходства, тем более что именно на них впервые начали использовать компас. Они могли на большой скорости ходить по бурным морям, как никакие другие суда в мире. Трудности военного времени и территориальные потери на севере вызвали массовую миграцию в южные районы, которые особенно хорошо подходили для выращивания высокоурожайного заливного риса. А поскольку при таком типе культивирования дополнительно вложенный труд может существенно увеличить продуктивность хозяйства, в этих регионах быстро росло население, и его плотность стала выше, чем в Европе. Более того, прибыльное разведение заливного риса, гарантировавшее получение излишков сверх необходимого для пропитания, позволило увеличивать посевные площади и разнообразить выращиваемые культуры (которые затем продавали), так что возникают и несельскохозяйственные сферы деятельности[574].

Благодаря развитию морской торговли и культивированию заливного риса прибрежные районы переживают продолжительный экономический подъем, основанный на развитии технологий мореплавания, повышении значения морского Шелкового пути и расцвете Гуанчжоу, Цюаньчжоу и других небольших портовых городов на юго-восточном побережье как центров вассальной системы торговли. В то же время китайские поселения на островах Юго-Восточной Азии успешно развивали частную морскую торговлю, так что этот вид торговли (а не официально принятая вассальная система) становился определяющей формой экономического обмена Китая с приморской Азией[575]. При династии Юань (1277-1368) продолжается государственная поддержка частной торговли и миграции населения, и в Юго-Восточной Азии, в южных морях и по всему Индийскому океану формируется столь же развитая торговая сеть, как и современная ей европейская. Так что уже в правление Сон и Юань в Восточной Азии складываются тенденции, которые затем станут типичной характеристикой европейского пути развития[576].