Адептка, какого тлена?

Братец от такого признания аж замер. А я вдруг поняла, что, оказывается, самый действенный из способов оставить последнее слово за собой – это согласиться с собеседником. Или нет… Потому как братец, организовавший пару мгновений тишины, вдруг задал очередной вопрос:

– Слушай, ну как-то же ты дух этого хомяка из него вышибла, чтоб меня в его тело запихнуть? Почему обратно не работает?

Я, сидевшая на ящике, устало потерла виски.

– Когда я это делала, у хомячьего духа не было магического резерва… А сейчас он у него есть. И он его активно использует для сопротивления.

– Получается, он что… мои силы жрет?! – возмутился Мик.

– Угу. А твой дар выше моего, – напомнила я.

– Вот мрых! – осознавая уровень неприятностей, в которые мы вляпались, выругался братец.

– Причем полный, – согласилась я, не представляя, что делать дальше.

– Ладно, давай подумаем завтра на свежую голову… – предложил Мик, широко зевнув.

Вот только, когда мы вышли из подсобки, оказалось, что завтра уже не просто наступило, а грозило нас сбить и затоптать в своем галопе.

Утро беспощадно било в окна рассветными лучами. Вдалеке слышался какой-то шум и лязг. Начинался новый рабочий день. Кажется, еще немного – и в цех войдут мастера. Я, стоявшая в этот момент у дверей, даже смогла различить их голоса.

– Давай поищем другой выход, – предложил братец.

Я резко развернулась на пятках, оставив дверь за спиной, но успела сделать лишь дюжину шагов, когда за спиной раздалось удивленное:

– Смотрите! Да тут открыто! Джеф вчера, что ли, все нараспашку оставил?

А в следующий миг скрипнула дверь. «Попалась!» – промелькнуло в голове.

– Хватай ее! – пискнул Мик и лапой указал на какую-то деталь из тех, что лежали рядом с напильником на верстаке. – Скажешь, что вытачивала!

Ну, я девушка послушная. Послушала, послушала и сделала… не то! В смысле, что мне сказали, то я и перепутала.

– Не та деталь… – просипел братец. Но было уже поздно.

– Ого! – раздалось за моей спиной удивленное.

Я медленно повернулась, держа в руках бандурину, которая больше всего напоминала продвинутый вариант кочерги. Такая куда лучше подошла бы для обороны, чем для защиты… В смысле алиби.

– Ты кто такая? – спросил второй.

– Адептка. – Я сглотнула и, ободренная молчанием мастеров, продолжила, добавив в голос смущенно-просящих нот: – Из академии. У нас тут практики проходят. А у меня обточка не получается… Вот я решила немного до занятий того… попрактиковаться.

– И так просто вошла в цех? – усомнился первый из троицы.

– Тут открыто было. – Я развела руками, отчего деталь, которую я держала в ладони, лязгнула об опору станка.

– И ты решила попрактиковаться в обточке… шкворника? – утонил третий из рабочих, с интересом глядя на то, что я держала в руках.

Ну спасибо! Теперь я хотя бы знала, как эта штуковина называется…

Я не представляла, что на это можно ответить. Поэтому пустила в ход единственное оружие, которое имелось у всякой умной девушки, – глупость!

Мило (аж скулы свело) улыбнулась, похлопала глазками… Одним словом, изобразила милую дурочку, которая сама не знает, как все это получилось, но… Упс! И оно есть. Точнее, я и этот шкворник. А еще открытая дверь цеха. И Мик, паразит такой, спрятавшийся у меня за шиворотом и даже не думавший мне помогать и суфлировать!

– И сколько же ты практиковалась? – иронично уточнил третий – седой, с морщинистым лицом – мастер и положил новостной свиток, который держал в руке, на верстак.

– Да всего ничего. Оборот клепсидры, не больше, – глядя на мастеров честными, красными от бессонницы глазами, произнесла я.

– Од… Тут такое дело, – тихо шепнул мне на ухо Мик, прицепившийся в районе моего воротника под прикрытием волос. – Эту ось не обтачивают. Совсем. Ее отливают и шлифуют… Вот на том станке, что слева.

При этих словах братца я выругалась про себя, умудрившись скрестить в одной фразе два вида нежити, три проклятия и связать все это отборным и чистейшим, как первый снег, матом. Но мысленно.

А вслух же произнесла:

– С рассвета обтачивала ее, – я гордо подняла деталь, – вот на этом. – И невозмутимо ткнула в станок для шлифовки с видом гуманитария, которому что квантовая магомеханика, что чародинамика – все едино.

– Да уж… Да тут все серьезнее, чем я думал, – как-то обреченно выдохнул один из рабочих. Словно он встретил не просто дурочку, а дурочку с неисчерпаемыми запасами энтузиазма. Хотя… со стороны это именно так и выглядело.

– Что, настолько сильно хочешь учиться? – произнес самый старший.

– Да, я с детства мечтала создавать големов, – вдохновленно соврала я и добавила: – С матрицами у меня все хорошо, а вот с деталями…

Я старалась быть максимально правдоподобной и разжалобить рабочих, чтобы поверили, простили и отпустили. И, кажется, я слегка перестаралась. Потому как мне решили помочь и… показать, как правильно обтачивать.

Из-за этого я не только пропустила завтрак, но и едва не опоздала на лекцию. Я наконец испарилась из цеха и конденсировалась на пороге аудитории ровно за несколько мгновений до начала занятия.