Адептка, какого тлена?

Утро же началось со стойкого ощущения, что ночь нужно оштрафовать за превышение скорости. Разбудили меня звуки, с которыми обычно трещат по швам все планы. Но на деле все оказалось не столь печально. Просто Мик этой ночью вел неравный бой с крысами за колбасу в кладовой академии и сейчас, учтя все свои промахи, мастерил себе… броню! Шлем из скорлупы грецкого ореха, меч из внушительной портняжной иглы и панцирь из коры!

К слову, колбасу братец отвоевал-таки, но, судя по следам укусов, уволок он трофей из чистого принципа, потому что есть копченый полукруг было нельзя. Таким грязным и изъеденным тот был. Так что между завтраком в столовой и добычей братца я однозначно выбрала первое.

А глядя на самовыгрызенные латы Мика, предложила ему, раз уж у меня практика в цехах, смастерить настоящие хомячьи доспехи. Из стали.

Обрадованный братец с энтузиазмом полез ко мне в сумку и все то время, что я собиралась на занятия, поторапливал меня, чтобы я, не приведи небесные хранители, не опоздала на практику. Видимо, железные штаны ему были ну очень нужны.

Для меня же архиважным было все успеть: и позавтракать, и добежать до восточного корпуса через парк. Все же, когда академия и прилегающие к ней строения занимают по площади целый городской квартал, передвигаться порой нужно очень быстро, если не хочешь опаздывать.

Так что после того, как вышла из столовой, я припустила по аллее, после свернула к тренировочной арене. Миновав ее, нырнула под арку здания библиотеки и там-то с разгона влетела в адепта. Знакомого такого, век бы его не знать!

Молочко, сверкнув на меня алыми глазами, веско произнес:

– Маккензи, нам надо серьезно поговорить! – И заступил мне дорогу.

Я же, увидев грозный силуэт адепта, начала обходить Альбира по дуге, когда он схватил меня за руку, желая остановить. Это стало его фатальной ошибкой: я сегодня была целеустремленной, как дворник. В смысле готовой сметать буквально все на своем пути.

Резко дернула запястье на себя так, чтобы альбинос покачнулся. И, пока он, инстинктивно взмахнув рукой, ловил равновесие, я что есть силы саданула башмаком по его лодыжке.

Хватка красноглазика ослабла. И я поспешила освободить свое запястье из пальцев Молочка, а себя всю – от его общества. Развернулась на каблуках и величественно и решительно, на той скорости, которая отделяет гордый уход от побега, поспешила прочь.

Иллюзий о теме разговора я не питала. Уязвленное мужское самолюбие самого сильного мага нашей группы, которому нос утерла какая-то пигалица, еще долго продержалось. Хотя, может, оно взыграло еще вчера, только Альбир не смог меня найти…

В любом случае оставаться и ждать, пока этот тип перейдет от «поговорить» к «проучить», я не собиралась. У меня и без надменных адептов проблем столько, что не знаешь, кому бы взаймы дать!

С такими мыслями я влетела в аудиторию и заняла свободное место у окна. Спустя совсем немного времени среди других студиозусов вошел, прихрамывая, и Альбир. Красноглазик бросил на меня злой взгляд и скривился.

А затем посмотрел на своего приятеля Ворина и помотал головой. Рыжий в свою очередь зыркнул на меня, почесывая татуировку на шее.

Что бы это могло значить, я не поняла. Но навряд ли что-то хорошее, доброе и светлое. Кстати, о светлом… Харда с его пепельной макушкой среди адептов видно не было. Не появился рассветный и с началом занятия, когда в аудиторию вошел… Вировир!

Увидев его, я едва не выругалась. Специально же выбирала отделение, чтобы не столкнуться с бывшим преподавателем алхимии. Он же не должен вести занятия на факультете големостроения! Так какого тлена он тут забыл?!

Магистр же, мазнув по адептам взглядом, коротко поприветствовал группу и пояснил:

– Мой коллега, профессор Сориус, приболел и попросил провести занятие вместо него. Понимаю, что алхимия у вашей группы предмет непрофильный, но все же я советовал бы уделить сегодняшней теме особое внимание, потому как законы магической гальваники необходимо учитывать при создании подводных големов… – начал было бодро вещать магистр, но тут он увидел меня. – Големов, которые под водой… – ошарашенно, словно не понимая, что он говорит, произнес Вировир.

А я же, вся внутренне сжавшись, отчаянно симулировала невозмутимость, да и вообще старалась вести себя так, словно вижу Вировира впервые. Широко распахнула глаза, рука с писчим пером замерла над бумагой, готовая выводить литеры под диктовку.

А еще челюсть выдвинута вперед, шея повернута, спина сгорблена и слегка перекошена так, что правое плечо торчало вверх, словно пика. Одним словом, сделала с собой что могла, чтобы хоть слегка изменить внешность. Все же у меня было несколько мгновений, чтобы подготовиться. И магию как маскировку я отмела: наведенный на скорую руку морок скорее привлечет внимание опытного мага и вызовет вопросы, чем поможет.