Адептка, какого тлена?

Судя по тому, что положили мне в тарелку, посылал кухарь всех сегодня исключительно нецензурно. Еда ему сегодня особенно не удалась. О комок перловки я погнула ложку. Видимо, пока каша была горячей, она еще отделялась, но мне досталась уже холодная миска, и то, что в ней лежало, напоминало скорее застывший гипс, чем еду. Я с печалью глянула в окно, из которого виднелся вход в платную трапезную. К слову, в ней было два зала: попроще, где в основном ели адепты, у которых в карманах было не густо, но и не пусто, как у меня, и изысканная – для знатных.

Вздохнула, опечалившись. А потом обняла свою миску руками и призвала магию. Посудина нагрелась, а вместе с ней и каша. Та, к слову, теплой оказалась даже ничего. Зря я на повара подумала: он сделал все в лучших традициях бесплатной столовской еды: не ядовитая и вкусная ровно настолько, чтобы не съели лишнего и добавки не просили.

А затем поспешила на последнее сегодня занятие – по демонологии. Вот только, подходя к главному корпусу, я вдруг поняла, что напрочь не помню, в какой именно аудитории лекция. А листок с переписанным расписанием я забыла в комнате.

Пришлось задержаться у расписания, благо перед ним не толпились адепты, как в первые дни учебы, и не пришлось протискиваться сквозь толпу. Вот только тут ждала засада: два листа, что висели под охранными чарами, слегка наложились друг на друга, и последнюю цифру номера аудитории было не видно.

– Да чтоб тебя! – выругалась я, глядя на защитные чары. Из-за них край листа, который мешал, нельзя было сдвинуть.

– Значит, будем действовать методом ненаучного тыка, – резюмировал Мик.

– Может, все же научного? – уточнила я.

– Научного – это когда знаешь, куда тыкать, а ты – нет. Так что будем соваться в каждую дверь, начиная от сороковой и заканчивая сорок девятой. А заодно загляни в четвертую аудиторию, вдруг в расписании после номер не двух, а однозначный.

Время поджимало, доводы брата казались логичными, и я поспешила в поисках сначала четвертой аудитории, рассудив, что она должна быть ближе.

Табличка с нужной цифрой нашлась быстро. Из-за приоткрытой створки доносились голоса, и я, схватившись за ручку, толкнула дверь и… Упс!

Я оказалась свидетельницей личного разговора:

– Элрик, ты такой… такой… Бездушный… Безыдейный! Тебе абсолютно на все плевать! – воскликнула уже немолодая женщина, ткнув указательным пальцем в грудь магистра Рувира, а ладонью второй оглаживая живот. Тот был внушительным. Похоже, нира находилась на последних сроках беременности.

– Милая, хочешь, я буду и душным, и идейным… Но давай дома! Я сейчас на работе…

С этими словами профессор перевел взгляд с дамы на меня, стоявшую на пороге. Я как раз хотела тихо и незаметно прикрыть дверь, но не успела.

И тут беременная, проследив за взглядом профессора, увидела меня и вспылила:

– Конечно! На работе-то интереснее! Вон какие кандидатки… Тьфу, кандидатские статьи к тебя заходят. А до оплаты ремонта в детской тебе нет дела! – и с этими словами дама буквально бросилась к двери и, оттолкнув меня с прохода, выбежала в коридор.

Профессор остался в кабинете один. Я же, пробормотав:

– Простите, ошиблась дверью, – уже хотела было уйти, как Рувир остановил меня:

– Маккензи!

– Да. – Я остановилась.

– Это вы меня простите. И мою супругу. Первенец. Спустя десять лет ожидания, – с извиняющейся улыбкой, словно оправдываясь, произнес он. – Вот моя супруга порой и слегка нервничает.

– Ничего страшного, – пробормотала я, торопясь уйти. У меня еще целых десять аудиторий было не проверено!

И тут все мои планы накрылись медным колоколом: раздались звуки набата, ознаменовавшие начало занятия.

Как итог, на демонологию я все же опоздала. Как назло, аудитория оказалась последней, сорок девятой. И когда я вошла, то удостоилась недовольного взгляда преподавателя демонологии – строгой ниры, которая посмотрела на меня как на низшую нежить, посмевшую нарушить ее лекцию.

Глава 7

– Прошу прощения за опоздание, я… – начала было извиняться.

Но магесса приподняла вверх указательный палец, приказывая умолкнуть. Преподаватель смерила меня взглядом из тех, которым пошленник окидывает пассажиров, сходящих с корабля на берег, а некромант – поднятое кладбище, которое нужно упокоить. В общем, я почувствовала, что сначала из меня хотят вытрясти все (включая душу), а потом и закопать.

Причем последнее я живо представила. Неважно, что эта картина слегка не вязалась с обликом ниссы, которая выглядела как само олицетворение власти и красоты. Глаза цвета ночного мрака, темная волна шелковистых волос до пояса, изящный стан, затянутый в строгий парчовый наряд, и грация кошки в этом не самом удобном платье… Одним словом, чародейка выглядела величественно. Мое же воображение легко пририсовало преподавателю лопату. А затем перед мысленным взором встала картина, как меня прекрасно и величественно зарывают на погосте.

К слову, видение оказалось отчасти пророческим: меня действительно закопали. Только морально. Потому что сначала пришлось объяснять причину опоздания, которая была нелепейшей.