Адептка, какого тлена?

У меня, к слову, тоже не обошлось без полетов: мне прилетело корешком точнехонько по голове.

– Ш-ш-ш, – потирая шишку, выдохнула я сквозь зубы.

Вот всегда знала, что лозунг любых спасательных операций: «Хорошо, когда не ты!» Не ты в беде, и не тебя надо выручать. А уж если решил заняться последним и совершить какое-то доброе дело, нужно вершить его быстро, а потом давать деру, пока отблагодарить не успели. А то так спасешь человека, а он скажет, что ты сорвал ему похороны!

Впрочем, братец мне подобных претензий не предъявил. Сидел под самым потолком тише мыши и даже носа с полки не показывал.

– Эй, Мик, ты там как? – задрав голову, спросила я.

Послышалось шуршание, потом я увидела трепещущие усы и кончик пушистой мордочки. Братец осторожно посмотрел вниз и выдал:

– Од, я только что понял, что сегодня достиг небывалых высот в области литературы. А теперь можешь снять меня отсюда?

Я хмыкнула: братец был в своем репертуаре. Могу поспорить, что, даже будучи лежащим на смертном одре, Мик не удержится, чтобы не съехидничать.

– А сам не можешь?

– Я, кажется, застрял хвостом в ловушке на мышей…

У меня был единственный вопрос: как он смог? У хомячелло хвост-то – одно название… Не став гадать, а решив посмотреть лично, я вдохнула и пошла за лестницей. Та была громоздкой, тяжелой и жутко неудобной в переноске. И когда я наконец приставила ее к стеллажу, то почувствовала себя рыцарем, похищавшим принцессу из пасти дракона. Только вместо башни была полка, прелестницы – хомячелло, а роль дракона играла мышеловка. И братцу очень повезло, что рассчитана магическая ловушка была на пискух с длинным хвостом. Так что прищемило Мику даже не его кончик, а пух. Последний даже сильно дергать не пришлось, чтобы освободить старшенького. Благо хомячья анатомия была для выдирания клоков шерсти отлично приспособлена. Ведь именно так дикие сородичи Мика спасались из лап хищников.

Все это я рассказывала братцу, пока спускалась с ним по лестнице. А вот когда мы оказались на полу, старшенький деловито заявил, что хочет знать, из-за какой книги он чуть не грохнулся с полки.

Фолиант оказался увесистым. Взяв его и те книги, что уже успела собрать во время второго захода в поисках литературы для реферата, я отправилась к своему столу.

Там-то мы с Миком и принялись изучать добычу. Выяснилось, что Мик нашел то, что нужно! В «Хрониках» автор наконец-то не отделался общей фразой «ужасные исчадья прорвались на дикие земли», а перечислил каждую тварь поименно. Правда, через запятую и не всегда используя видовые названия, чаще упоминая род, а то и отряд. И конечно, в паре абзацев, что отводились на демонов, не было развернутых описаний.

Но за подробностями внешнего строения и морфологии можно было заглянуть в определитель демонов. По его ключам легко было пойти по основным признакам в обратную сторону от вида твари к ее классу и семейству, выписывая характерные для конкретных демонов черты.

Подобное для бестиолога, который на занятиях по систематике тварей не одного вурдалака съел, было плевым делом. Не знаю, правда, насколько такое практиковалось у техномагов…

Но деваться-то некуда. Поэтому я, выписав всех демонов, хотела уже было закрыть хроники, как случайно перелистнула на предыдущий раздел. А тот был посвящен событиям, предшествовавшим прорыву.

Взгляд мазнул по абзацам, выхватывая «жертвоприношение», «разница потенциалов», «попытка переворота», и я невольно остановилась, вчитавшись. Из написанного выходило, что Понийский прорыв, в отличие от прочих, был инициирован одним некромантом-недоучкой. Этот псих, желая получить небывалое могущество, принес кровавую жертву на границе пустыни. Ритуал и обеспечил первичный всплеск силы, на которую-то и откликнулись демоны.

По плану сумасшедшего при прорыве песчаных тварей должен был произойти колоссальный выброс энергии. Ее-то некромант и надеялся вобрать. Но только он не учел одного: для исчадий Пекла любой чародей сам по себе являлся изысканным деликатесом.

Одним словом, этому психу повезло погибнуть в первые мгновения. Если бы он выжил, по закону его ждали пытки и долгая мучительная смерть на плахе. За призыв, унесший тысячи жизней, за использование темной магии, за жертвоприношение…

Едва я подумала о последнем, как вспомнила, что убийство на алтаре – самый надежный способ отправить душу в Морок. При этом физические оболочки тела порой практически не страдали. Отец говорил, что этим и пользовались порой наемные нубийцы, пытаясь выдать насильственную смерть за естественную.

Я посмотрела на Мика. Тот гипнотизировал взглядом строки, описывавшие кровавый ритуал. Судя по всему, брат подумал о том же, о чем и я.

Говорят, у дураков и гениев мысли сходятся. Хотелось бы думать, что мы с братцем относились ко вторым, но жизнь неизменно доказывала, что к первым.

– Даже не думай, – предупредила я.

– А что тут думать? – возразил Мик. – Это самый надежный способ вытолкнуть этот дух из моего тела!

– Угу. А если слегка не рассчитать, то оно станет непригодным и для тебя! Там же не только душа вытягивается, но и весь резерв вместе с аурой…