Адептка, какого тлена?

Я же призвала магию, создавая в руке атакующий боевой аркан. И тут лязг со стороны арены заставил меня обернуться и увидеть, как Оти со всего маху швырнуло на барьер арены. Да так, что тело истукана напрочь вынесло собой силовой поле, от плетения которого ничего не осталось.

Крик. Паника. Кого-то из зрителей придавило и помяло. Но противник Оти не обратил на это внимания. Он разбежался и рухнул на нашего истукана. Так, что пробил и броню, и амулет – систему распределения энергии, который заискрил, выплевывая магию.

А затем, приподнявшись на одной руке, голем ренегатов, словно молотобоец, начал шарашить по корпусу нашего истукана. Оти выставил блок, пытаясь защититься, но даже мне стало понятно, что Хард не выдержит.

– Бросай! – крикнула я, понимая, что еще немного – и наш голем перегорит, а откатом ударит по стражу.

– Это ты бросай! – рявкнул в ответ рассветный, и в этот момент Оти, вцепившись в один из щитков на плече противника, отодрал его, обнажив один из силовых узлов.

И я ударила по нему арканом. И тут время словно само замедлилось. Я увидела и росчерк в воздухе собственного заклинания, и то, что прежде, чем оно достигло цели, Оти разлетелся мелкой каменной крошкой, а сдерживавшая его тело магия прокатилась ударной волной по ангару, и почти синхронно с ней – еще один взрыв. Сдвоенная ударная волна опрокинула и разметала всех, кто оказался рядом.

Я упала на землю, рефлекторно прикрыв глаза и чувствуя, что меня придавило чем-то тяжелым. Наверное, кем-то из зрителей. Но мне было плевать на тяжесть, на то, что я, кажется, подвернула ногу, на звон в ушах и то, что не могу сделать вдох… Важнее всего этого был ответ на вопрос: что с Хардом?

Волна отката была слишком сильной, а его голем сражался до самого конца, даже когда я швырнула аркан. А это значит: рассветный наверняка не успел разорвать связь и…

– Од, при других обстоятельствах я был бы рад такому нашему с тобой положению. Но… Если сейчас с тобой все в порядке, предлагаю сматываться.

Я распахнула глаза. Хард! Гад! Живой! И еще и издевается! Что может быть лучше?!

– Согласна, – коротко отозвалась я, чтобы в следующий миг мы оба оказались на ногах.

Я лихорадочно огляделась, пытаясь отыскать в сутолоке типа с алым амулетом. Но вместо этого взгляд выхватил точно такой же пульсировавший алым артефакт. Только торчал он из груди подбитого мной голема.

– Нужно забрать его. – Я указала на светившийся камень.

Хард понял меня без слов. Но когда мы подбежали к телу и страж выдрал из истукана амулет, перекрикивая ор и визг толпы, кто-то проревел:

– Хватай рыжую с подельником! Это они все!

И тут же, словно только и ждал приказа, на нас набросился какой-то тощий тип. Хард отбил его хук, затем заблокировал джеб у второго нападавшего, сам прямым кроссом пробил кому-то в печень и, не оборачиваясь, крикнул мне, прятавшейся за его спиной:

– Ты же говорила, что в Бронсе люди необидчивые?

Я только стиснула зубы: ну рассветный! Да он издевается! Нашел время припомнить мне мои же слова! Но у нас же тогда с Хардом речь о чаевых шла…

– Про вспыльчивость-то я ничего не говорила! – рыкнула я, наконец закончив создавать пленение. А затем скомандовала: – Пригнись!

Сил я вложила от души. Полыхнуло так, что даже самые отчаянные шарахнулись от нас во все стороны.

И, пока никто не успел опомниться, Хард приказал:

– Бежим! – И, схватив меня за руку, потянул куда-то в сторону. Но явно не к выходу.

Мы нырнули меж бочек, проскользнули мимо помоста, где принимали ставки на бои, ввинтились в водоворот испуганной толпы и вынырнули через дыру в стене склада.

– Успела найти хозяина голема? – было первым, что спросил Хард, едва мы оказались на улице.

– Да, – только и смогла произнести я: несмотря на то, что выбраться со склада удалось, страж и не думал сбавлять ход, потянув меня вглубь лабиринта трущоб.

– А поставить маячок? – оглядываясь, спросил рассветный, который, на зависть мне, даже не запыхался.

– Нет. Маячок не успела прицепить. Только хомячка, – призналась я, стараясь чередовать рваные вдохи и выдохи. – Мик у него на хвосте.

Хотя если быть точной, то братец наверняка висит на хвосте у вулвера, вцепившись в того всеми четырьмя лапами, а вот уже бестия преследует преступника.

Хард явно что-то хотел ответить на мое признание, но вместо этого крикнул:

– Пригнись!

И тотчас же над моей макушкой просвистел пульсар. В ответ на него рассветный швырнул фаербол и скомандовал:

– Направо!

Не думая, нырнула в проулок. Хард за мной. И мы снова понеслись. Я – не разбирая дороги. Страж – явно держа в уме какой-то план.

Да, сейчас нам удалось оторваться от погони. Но надолго ли?

– Сейчас нас будут зажимать в клещи, – выдохнул рассветный, словно прочитав мои мысли. Уточнять, откуда он это знает, не стала. Наверняка у стража немалый опыт в подобных делах.

– Кто будет? – не поняла я. – Почему нас вообще хотят убить?

– Думаю, кому-то очень не понравилось, что мы взяли вот это. – Хард приоткрыл ладонь, в которой держал пульсировавший красным амулет.

– Значит, что бы это ни было, хрена с два они его получат! – стиснув зубы, выплюнула я.