Адгезийская комедия

− Да если бы я помоложе, я бы ему… Да я его маленького неокрепшего в бассейн привёл, я за него боролся, не давал в обиду. Никому не позволял обижать моего сына. Там разные были обидчики. Я и Мальвинушку терпел. Но женщины коварны, женщины с пелёнок свою выгоду вынашивают… − Папа Арсентия неожиданно зарыдал. Но мне его не было жалко. Я его хорошо знала. Он ужасный. Если бы он меня стал заставлять читать, хоть по программе, хоть по допсписку, я бы его убила томом «Войны и мира»…

− Ну Константин Иваныч, не унывайте так. А ведь признайтесь: когда огребаешь, всегда кажется, что с гиппопотамом сцепился, не правда ли? − незнакомец прищурил один глаз.

− Я знаю, знаю, он… − Сенин папа всё горячился, всё бесился, просто испепелял меня взглядом, ненавидящим и подозрительным. На незнакомца он не смел смотреть, говорил всё больше обращаясь к тряпке лежащей у балкона. А вот на меня зыркнуть − это пожалуйста, на того, кто побезобиднее. Я выглядела на тысячу пунктов безобиднее незнакомца. Я готова была убить папу Сени. И правильно ему Сеня врезал, если верить незнакомцу. А ему единственному и можно верить.

− О! Я-то знаю. Я-то хорошо знаю, как вы шастали по лесам в поисках…

− В поисках чего? – Сенин папа взъелся на эти слова, взвился пружиной.

− О-о… Это не тайна ни для кого. Сколько вы сдали монет?

− Каких монет? – Сенин папа пошёл в несознанку, я это сразу просекла, я так сама часто делала.

− Именно, Мальва. Константин-то Иваныч у нас в несознанке. И не вздрагивайте тут. Вы монеты найденные продали за такую сумму, можно было свой ресторан открыть, а не впахивать на дядю. А вы куда их потратили, а?

− На образование дочки.

− Ну не врите, стыдно же. Какой пример подаёте. На собственные нужды потратили. А на какие, а?

Сенин папа пыхтел.

− Где? Кто-то в сети написал про меня? – испуганно вскочил с табуретки отец Сени.

− Да успокойтесь вы, какая разница. Меньше знаете, крепче спите. И неужели вы не узнали меня? Неужели не признали?..

− Нннеет. Вы же дядя Мальвиночки, не отец же?..

− Не совсем. Сына зря терроризируете. Извините, Константин Иваныч, раз уж у нас с вами такой доверительный можно сказать разговор тет-а-тет, не считая наших детей, то уж извините, хочу заметить. Посоветовать, так сказать, по опыту, так сказать, некоторых злодеев. А вы злодей, Константин Иваныч, не отрицайте и руками не машите, а то я вам знаете, как махну, улетите на оцинковку на раз − да, Мальв? Сегодня на оцинковке приёмный день, уж Зина-то там… Вот так-то лучше, сидите, винитесь и помалкиваете. – речитативом как рэп, абсолютно без эмоций тараторил незнакомец и камни на пальцах сигналили как фонари светофора… − Но не буду вилять вокруг да около, и хвостом вилять тоже не стану, я ж не скорпион. Но зря вы, Константин Иваныч, сыну- то столько книг читать задаёте. Зачем?

− Да понимаете, − суетился, затем вскочил и стал ходить по комнате отец Сени. – Время такое, надо, чтобы язык подвешен был. Ну, если хотите, пыль в глаза пускать. Я в своё время мало читал, теряюсь иногда с клиентами, плаваю. Цитаты не узнаю, не узнавал… Сейчас уж давно… непонятно что творится. Вы случайно не знаете, когда вирус-то этот отступит? А то, вон, Мальвочке хорошо, переболела.

− Я не болела, − сказала я. – Просто мама переболела, а я здесь три недели…

− Мальва! Молчи, когда взрослые разговаривают! – закричал отец Сени и топнул ногой. Дай переговорить мужикам. – Отец Сени скорчил елейное лицо и обратился к незнакомцу: − Так не в курсе вы насчёт вируса, что там?

− Где?

− Какие слухи? Когда закончится?

− Когда бондари запляшут, тогда и закончится, − ответил гость. – И не отвлекайте меня. Сыну желаете лучшей участи, хотите его умным сделать, красноречивым?

− Именно! Именно!

− Но сами-то вы данные книги открывали?

− Какие?

− Да что ж такое! – рассердился гость.

− А-ааа. Открывал кончено же… Но не все. Когда ума набираться, если не в пятнадцать лет! Потом поздно будет. Другие дела. Девочки там и…

− Я понял, что у вас одни девочки на уме. Но обратимся снова к нашей теме. Вы бы сами книжечки-то пролистнули.

− Классика и классика. Золотой фонд. Весь мир завидует.

− Вот вам сюжет. Отец и сын влюбились в одну и ту же даму. Она же хочет выйти за третье лицо.

− Где вы такое нашли? – Отец Сени как подкошенный рухнул на табурет и как орангутанг свесил бессильно руки.

− А вот ещё. Голая женщина летает на метле в лес и обратно.

− А-аа – это я знаю, − погрозил пальцем Константин Иваныч, − это знаю. Это «Мастер и Маргарита». Я фильм смотрел. Ну полетала и припарковалась. Это же сказка.

− Ну не скажите, не скажите. Я бы не стал так утверждать… Или вот ещё сюжетец. Рыцарь чахнет над сундуком, там же и отдаёт душу.

− Это не наш сюжет. У нас сундуков не имеется, тем более…

− Ещё сюжет. Пропадает человек в лесу. Ну случается, шёл и пропал. А другой человек, его сосед, идёт по следу, находит пострадавшего и… бросает его, не выводит из леса. А всё, что при нём, забирает с собой. Ничего не напоминает, а?

− Шутите. Не было такого сюжета!