Адмирал Спиридов

Пять судов (шестое — пинк «Сатурн» — было оставлено в Порт-Магоне, чтобы дождаться выздоровления больных моряков, свезенных на берег) вместо двадцати двух (общее число вымпелов «обшивной» эскадры, ибо вместо разбитого на рифах Скагена пинка в ее состав были включены два транспорта, зафрахтованные в Англии) — вот что по вине Екатерины и Орлова привел Спиридов 17 февраля 1770 года к Морее[2]. И хотя жители горных греческих селений и приморских пунктов немедленно восстали против ненавистных им турецких поработителей, придя на помощь двум русским десантным отрядам, едва те высадились на полуострове, увы, результат высадки и восстания не произвел эффекта, на который больше всего рассчитывал Орлов. Избалованному славословиями и удачами в придворных интригах фавориту казалось, что достаточно ему пошевелить пальцем — и все свершится само собой, придут, мол, в действие несметные силы, ждущие сигнала, как доносили клевреты, и «главнокомандующему» останется лишь повелевать ими. На деле же все обернулось иначе, как только десантный отряд (пятьсот русских солдат-кексгольмцев и шестьсот греческих повстанцев), названный восточным легионом, под командованием капитана Баркова двинулся с побережья в глубь Пелопоннеса.

Первоначальный успех — взятие города Миситрии или Мизитры (древней Спарты) и одноименной крепости — сменился тяжелым поражением объединенного греко-русского отряда у города Триполицы. Из-за этого второй десантный отряд (западный легион) под командованием Петра Долгорукова, наступавший через Аркадию, был возвращен обратно на побережье и послан к турецкой крепости и порту Наварин (Пилос).

Туда же Спиридов направил 24 марта из Витуло отряд судов (корабли «Ианнуарий», «Три святителя» и зафрахтованный Орловым 20-пушечный венецианский фрегат «Св. Николай») под общим командованием бригадира артиллерии Ивана Абрамовича Ганнибала (двоюродного деда А. С. Пушкина), в подчинении которого находилась вся артиллерийская часть «обшивной» эскадры.

Решительный поступок адмирала, одним ходом изменившего план военных действий, намеченный Орловым, выправил положение. Пока преждевременно было надеяться на всеобщее восстание в Морее, на что особенно рассчитывал фаворит. Прежде всего следовало укрепиться на побережье.

Обстрел Наварина с моря, предпринятый Ганнибалом, когда русские корабли 31 марта вошли в залив и приблизились к порту, а затем высадка десанта с приданной ему осадной артиллерией очень скоро заставили противника пойти на капитуляцию.

10 апреля 1770 года крепость Наварин пала, пала впервые (вторично в октябре 1827 года), и русские моряки, взяв трофеями 42 пушки, 3 мортиры, 800 пудов пороха и много оружия, завладели одной из самых удобных морских баз на Пелопоннесе. Ее гавань могла вместить любой флот, глубины позволяли принимать суда с наибольшей осадкой, а узкий вход был защищен укреплениями с обеих сторон.

Теперь в Морее появился и Орлов. Он прибыл туда из Ливорно с линейным кораблем «Три иерарха», фрегатом «Надежда Благополучия» и посыльным судном «Почталион» на пятые сутки после сдачи Наварина.

Спиридов с облегчением вздохнул. Подкрепление подоспело кстати, хотя дело уже было сделано. К противнику день за днем подходили резервы, накапливаясь у крепости Модоны неподалеку от Наварина, и противостоять им силами отряда из шести судов (шестым стал фрегат «Св. Николай») было не так-то просто. Да еще зная наверняка, что противник не преминет блокировать Наварин с моря, едва лишь выяснит силы русского отряда. Конечно, и сейчас, когда отряд увеличился в полтора раза, положение продолжало оставаться напряженным; но Орлов привез долгожданную новость, которая обрадовала всех.

Со дня на день у берегов Мореи следовало ждать эскадру под командованием контр-адмирала Эльфинстона, вышедшую из Кронштадта спустя два с половиной месяца после отплытия кораблей Спиридова. Она перезимовала в Англии, благополучно прошла из Портсмута в Гибралтар и по сведениям Орлова находилась уже в Средиземном море, на пути от Гибралтара к Морее. Вместе с эскадрой Эльфинстона (линейными кораблями «Святослав», «Не тронь меня», «Саратов», фрегатом «Африка», одним пинком и тремя транспортами) шли и отставшие из-за неотложного ремонта еще на стоянке в Гулле малые суда «обшивной» эскадры.

Сообщив приятную новость, фаворит одновременно захотел показать себя. Он отменил осаду крепости Короны, которую вел десантный отряд, высаженный Спиридовым (город уже был взят), и приказал обложить Модону. Между тем для безопасности русских кораблей и войск в базе Наварина важнее было овладеть Короной. Крепость находилась на подступах к Наварину и являлась в случае взятия ее русскими войсками — защитой его с тыла, в случае оставления ее у противника — постоянной угрозой.

Сражение при Короне 2 марта 1770 года (старинная гравюра)

Спорить с Орловым было бесполезно. Он еще не отказался от своего плана овладения Мореей и считал поражение у Триполицы лишь досадной случайностью, надеясь взять реванш за нее у Модоны.