Адвокат Перри Мейсон. Дело о позолоченной лилии. Дело о длинноногих манекенщицах

— Черт возьми, если бы я знала. Полагаю, что он вообще ничего не сказал. Но меня поразили его чувства к жене. Он сильно любит ее и устоял против другой женщины. Я знаю, как ваш брат относится к таким мужчинам… Черт! Я не знаю, что случилось. Только считайте, что у меня появилась вера.

— Ну что ж! — пожал плечами Мейсон. — Вы сами решили бросить это грязное дело и сказали об этом Винни. Винни могло это не понравиться. Вы сказали, что с Винни пытались разбудить Бедфорда. Несомненно, заглядывали в портфель Бедфорда и видели, что в нем. Когда вы начали ссориться с Бинни, вы могли выстрелить ему в спину и удрать вместе с двадцатью тысячами.

— Это ваш паршивый ум может придумать такое. Вы, юристы, всегда думаете о подлостях.

— А чем плоха эта идея?

— Всем.

— Например?

— Я сказала, что решила выйти из игры. Я сказала, что обрела веру. Разве стала бы я портить себе жизнь ради двадцати тысяч? К черту такую веру!

— Вы могли убить его, — повторил Мейсон, не сводя с нее глаз. — Скажем, Бинни не понравилась идея о вашем выходе из игры. У него могли быть на этот счет собственные мысли. Разговор мог плохо кончиться.

— Вы паршиво думаете обо мне. Вы юрист, ваш клиент имеет деньги, положение, престиж. У меня нет ничего. Вы готовы бросить меня волкам на съедение, лишь бы спасти своего клиента. А я-то, дура, еще разговариваю с вами.

— Если вы убили его защищаясь, — не отступал Мейсон, — я думаю, Бедфорд сумеет…

— Уходите, — перебила она.

Мейсон встал.

— Мне нужен ваш рассказ.

— Вы уже выслушали его.

— Если что-нибудь случилось и вы стреляли обороняясь, ваше положение не столь безнадежно. Вам следует знать, что любая попытка бегства может рассматриваться как признание вины.

— Возможно, вы очень уж умны, мистер Мейсон, — с сарказмом произнесла она. — Но и у меня в голове кое-что есть. Я вас больше не задерживаю и не хочу, чтобы вы задерживали меня.

Она указала на дверь.

Джентльмены медленно спустились по лестнице.

— Приставь к ней своего человека, Пол, — распорядился Мейсон. — Я хочу знать, что она задумала.

— Хочешь помешать ей удрать?

— Конечно нет! Я хочу знать, куда она пойдет.

— Это может оказаться трудным делом.

— Позаботься, чтобы у твоего оперативника были деньги, — предложил Мейсон. — Пусть сядет в тот же самолет. Пусть идет следом за ней.

— О’кей. Садись в машину, а я поговорю с оперативником.

Мейсон сел в машину, а Дрейк отозвал своего человека за угол. Через некоторое время он вернулся.

— Он сообщит нам, что случится, и будет всюду следовать за ней. Только у парня нет паспорта.

— Это хорошо, — сказал Мейсон, — у нее его тоже нет. Ему хватит денег на расходы?

— Теперь хватит, — заверил Дрейк.

— Мы должны быть уверены, Пол, что она не обнаружит за собой слежки.

— Это хороший парень. Ты хочешь, чтобы она смылась, Перри?

— Я представляю клиента, которого обвиняют в убийстве. Судя по ее словам, у нее была причина убить Винни Денхема. Если она смоется, а полиция не найдет еще улик против Бедфорда, можно думать, что убийца — она. Следовательно, я хочу потаскать ее на веревке, чтобы она влезла сама в петлю… Но она все же беспокоит меня. Ее рассказ вызывает симпатию.

— Не размягчайся, Перри. Она профессиональная аферистка. Ее бизнес — рассказывать слезливые истории. Я считаю, что Денхема убила она. Не лей слез из-за нее.

— Я не люблю слез, — вздохнул Мейсон. — И если она быстро смоется отсюда, я буду считать, что вердикт о невиновности Стюарта Бедфорда у меня в кармане.

Глава 15

Мейсон сидел в адвокатской комнате тюрьмы и разглядывал сидящего напротив него Бедфорда.

— Я полагаю, вы придумали этот случай наезда на женщину, чтобы спасти доброе имя своей жены, и решили пожертвовать собой.

Бедфорд кивнул.

— Какого черта вы не сказали мне, что собираетесь делать? — спросил Мейсон.

— Я боялся, что вы не одобрите это.

— Откуда вы взяли подробности?

— Я все придумал, — вздохнул Бедфорд. — Случилось так, что мне известно об этом деле. Эта старуха была родственницей одного из моих служащих. Врачи считали, что она нуждается в дорогой операции. Мой служащий не обращался ко мне, но все рассказал Эльзе Гриффин. Она передала мне. Я распорядился, чтобы этому человеку выдали аванс для оплаты операции, а из жалованья стали удерживать определенную сумму для погашения аванса. А два дня спустя старуха переходила улицу, и ее сшибла машина. Полиция так и не узнала, кто это сделал.

— Ваш служащий был под подозрением?

— Не думаю. Это рассказали Эльзе Гриффин, а не мне. Конечно, я все обдумал, и Эльза помогла мне.

— Вы сами полезли в ловушку, — сказал Мейсон.

— Все не так уж плохо, — возразил Бедфорд. — Насколько я понимаю, преступление, не раскрытое в течение трех лет, считается аннулированным и меня нельзя обвинить в нем. А прошло уже шесть лет. Вы понимаете, Мейсон? Мне надо было что-то придумать, чтобы они вцепились в меня, иначе репортеры начали бы копать и сразу напали бы на прошлое моей жены. А так все пало на меня, и никому в голову не придет расследовать прошлое миссис Бедфорд.

— Будем надеяться, — сказал Мейсон.

— Послушайте, Мейсон, я думаю, что знаю, кто убил Денхема.

— Кто?