Афганистан. Что о нем нужно знать каждому

С другой стороны, военные лидеры кровно заинтересованы в том, чтобы противодействовать примирению, чем и занимался Закир, когда возглавлял Центральную военную комиссию «Талибана». Характерно, что взгляды Закира смягчились после того, как его сняли с занимаемого поста. После его ухода политическое руководство Кветтской шуры попыталось сделать так, чтобы человек, отвечающий за военную структуру талибов (что также означает ответственность за основную часть их бюджета), не был слишком способным или харизматичным.

На практике, однако, удержать харизматичных военачальников подальше от места водителя военной машины под названием «Талибан» было непросто. После того, как летом и осенью 2015 г. усилия Ахтара Мансура начать переговоры с президентом Гани провалились, Кветтская шура под давлением Пакистана решила возобновить военные операции весной 2016 г. Чтобы подготовиться к этому, заместителю Мансура Сираджуддину Хаккани были предоставлены широкие полномочия по надзору за кампаниями талибов по захвату городов Афганистана. В течение нескольких месяцев Мансур так боялся захвата власти Сираджуддином, что искал убежища в Иране и вел переговоры о возобновлении иранской поддержки, чтобы уравновесить власть Сираджуддина (финансируемого саудовцами и Пакистанцами). После убийства Мансура американцами, последовавшего за его возвращением из Ирана в мае 2016 г., Сираджуддин продолжал концентрировать огромную власть в военной структуре Кветтской шуры, пока весной 2018 года его не освободили от занимаемой должности.

Таким образом, «джихадизм» военных лидеров талибов можно охарактеризовать как вдохновляемый их личными интересами. Это их путь к власти, подобным образом путем к власти политических лидеров являются переговоры. Дилемма политических лидеров заключается в том, что, если они маргинализируют наиболее способных (и опасных) военачальников, они обеспечат себе власть внутри «Талибана», но также потеряют военные рычаги, требующиеся для того, чтобы заставить США и Кабул пойти на уступки, необходимые для мирного урегулирования. Если же наделить чрезвычайными полномочиями военных командиров, то это может обернуться для политического руководства потерей контроля над талибами. Закир пытался оттеснить Мансура с вершины власти в Кветтской шуре в 2010–2014 гг. (когда Мансур был заместителем ее главы, но фактически лидером, потому что Омар сначала заболел, а затем умер). Следовательно, в «Талибане» существовала постоянная практика назначения, а затем снятия с поста харизматичных военачальников: Закира отстраняли от руководства дважды, во второй раз навсегда. Когда в 2007 г. был убит тогдашний военный лидер Дадулла, его последователи заподозрили в причастности к его смерти политического лидера муллу Барадара, поскольку отстранение Дадуллы было невозможно из-за власти, которой тот обладал.

Вместе с тем, стремясь создать военную организацию, способную противостоять американским вооруженным силам, талибы для усиления мотивации боевиков широко использовали и продолжают использовать идеологическую обработку. Это вполне может закончиться тем, что их мобильные подразделения, о которых говорилось ранее, станут препятствием для примирения из-за своей все более сильной приверженности к джихаду. Справиться с ней, вероятно, будет намного сложнее, чем устранить не поддающегося контролю военного лидера.

Талибы заявляют, что их целью является вывод всех иностранных войск из Афганистана и установление там исламского порядка. Однако они не определили, что они подразумевают под исламским порядком. Примечательно, что талибы почти всегда говорят об исламском порядке, а не о восстановлении исламского эмирата, поскольку предполагается, что может существовать некоторая возможность объединения с ними других группировок и партий на условиях сохранения исламского характера управления страной. Приглашения прежним моджахедам присоединиться к джихаду раздавались талибами неоднократно и не без некоторого тактического успеха. Короче говоря, талибы, похоже, склонны к примирению с партиями и группами, которые, по крайней мере, поддерживают их цель, состоящую в исламизации афганского правительства. Это сделало бы примирение возможным даже для тех талибов, которые являются сторонниками жесткой линии, хотя, возможно, не для американцев или для афганцев, склонных к союзу с Западом.

К 2018 г. лидеры талибов осознали риск того, что предложения Кабула о переговорах могут быть направлены не на достижение подлинного примирения, а на раскол и ослабление их рядов. Мулла Хайбатулла был заместителем Мансура, когда попытки последнего связаться с Гани (под давлением Пакистана) подорвали моральный дух талибов. Хайбатулла пытался укрепить свое лидерство, воссоединить «Талибан» и добиться легитимности в качестве лидера с помощью военных побед, а затем вести переговоры с позиции силы, возможно, также пытаясь переманить на свою сторону некоторые партии и фракции, входящие в состав Правительства национального единства.