Афганистан. Что о нем нужно знать каждому

Исследование, проведенное Всемирным банком в 1997 г., оценило стоимость неофициального реэкспорта в Пакистан в первый год после захвата талибами Кабула в 2,1 млрд долларов (из общего объема экспорта в 2,5 млрд долларов). Общий реэкспорт составил почти половину предполагаемого ВВП Афганистана. Реэкспорт же в Пакистан составил около 12–13 % от общего объема торговли Пакистана[21]. Последующее исследование показало, что к 2000 г. неофициальный реэкспорт сократился примерно до 1,1 млрд долларов, из которых в Пакистан поступили 885 млн долларов. Это произошло, вероятно, как в результате либерализации торговых правил Пакистана, которая уменьшила стимулы для контрабанды, так и в результате ужесточения контроля. В более раннем исследовании Всемирного банка было подсчитано, что в 1997 г. талибы получили по меньшей мере 75 млн долларов от налогообложения транзитной торговли между Афганистаном и Пакистаном. Фактические налоговые ставки (с учетом разницы между оценками по официальному и рыночному обменным курсам) составляли в 2000 г. менее 10 % для всех товаров[22]. Хотя для Афганистана это значительный доход, он намного меньше суммы пакистанских пошлин, которые причиталось бы получить с этих товаров. Так что обходной маршрут контрабанды все еще был прибыльным.

До появления талибов Афганистан уже был крупным производителем опиума. Около 56 % урожая мака выращивалось в районах Южного Афганистана, захваченных талибами осенью 1994 г., а 39 % производилось в Восточном Афганистане, который талибы захватили два года спустя. Эти области оставались основными районами выращивания опия, хотя посевы мака распространились также и на новые регионы[23].

Афганцы, включая талибов, зарабатывают на урожае мака относительно мало. Сверхприбыли на мировом рынке наркотиков проистекают из премии за риск сбыта нелегального товара в богатых сообществах. Производители и продавцы сырья получают долю в этих прибылях только в том случае, если они развивают вертикальную интеграцию на розничных рынках, как это сделали в 1980-х гг. колумбийские кокаиновые картели [Castells 1998]. Однако афганские торговцы опиумом, как правило, продают его только на границе. Очень немногие участвуют в перевозке товара до Персидского залива, но доступа к прибыльным розничным рынкам они не имеют[24].

Хотя выращивание опиума и торговля им в Афганистане сопряжены с экономическим риском, ни талибы, ни их противники изначально не рассматривали их как преступную деятельность, и, следовательно, ни премии за высокий риск, ни какой-либо жесткой конкуренции за рынки не было. После запрета на выращивание опийного мака талибы разрешали торговлю им, что заставило некоторых предположить, что запрет стал попыткой увеличить прибыль за счет повышения цен. Торговля опиумом в Афганистане в то время в целом носила мирный и конкурентный характер[25].

Трудно оценить, какой доход талибы получали от этой торговли. Производители платили исламскую десятину (ушр) по цене франко-ферма (товары, приобретаемые непосредственно на ферме) за опиум и другие продукты, в основном в натуральной форме. Более противоречивые сообщения указывают на то, что талибы также взимали 20-процентный закят с торговцев опиумом и его производными. Некоторые свидетельства указывают на то, что этот закят собирали только на юге, а не на востоке, где контроль талибов был менее стабильным[26]. (Более подробную информацию см. в главе 8.)

Транзитная торговля и торговля наркотиками дополнялись сферой услуг, например заправочными станциями, магазинами и чайными. Большая часть топлива ввозилась контрабандой из Ирана, где его субсидированная цена составляла примерно девять центов за литр, то есть была меньше, чем стоил безалкогольный напиток. Официальный бюджет Кабула (который не включал в себя военные расходы), по-видимому, состоял из прямой иностранной помощи, поступающей из Пакистана (500 млн рупий, или около 10 млн долларов в 1998 г.), и некоторых налоговых поступлений самого Кабула. До лета 1998 г. талибы также получали прямую финансовую помощь от Саудовской Аравии, которая предоставляла субсидированное топливо, а также денежные дотации. Они были прекращены в знак протеста против неспособности талибов изгнать или обуздать Усаму бен Ладена.

Хотя талибы контролировали все основные отделения центрального банка «Да Афганистан Банк», они не печатали свои собственные деньги. Талибы продолжали признавать банкноты, доставленные силам Масуда и Раббани, несмотря на протесты последних против такого финансирования врага и вызванной им девальвации валюты. Банковские чиновники «Талибана» заявляли, что признали валюту Раббани, так как не хотят подрывать национальное единство циркуляцией двух валют[27]. На практике у талибов, вероятно, просто возникли бы трудности с получением профессионально напечатанных банкнот[28].