Афганские сказки и легенды

– Вы идите,- говорит он,- а я свой лук отдал мастеру, чтобы тот его поправил – немного искривился лук. Надо мне посмотреть, исправил он лук или нет?

Хасан-хан сказал:

Кто освободит тебя от печали?
Это не печаль, не горе, это – сатана!
У тебя много врагов,
Подлый враг поджидает тебя со стрелою.

Адам-хан ответил:

Сердце мое, пошли мне счастья!
Пусть никто не держит зла на Адам-хана!
Пусть умру я на этом пути.
Белого лица Дурхо я не забуду!

Хасан-хан тогда подумал, что нужно напомнить ему о Тутии: может быть, он забудет Дурханый. Он сказал:

Ой, хан, Адам-хан! Вспомни, есть на
свете Тутия! Ты любил Тутию,
Адам-хан! Что случилось между
вами?

Адам-хан в ответ:

Отец, не говори таких слов, Сердце
само выбирает. Если Тутия –
крупица золота, То Дурханый –
жемчужина.

Отец понял, что Адам-хан с ним не пойдет, отпустил всех, остались только Било, Миро и Шамшаль-хан. Тут же отправились они в деревню к мастеру-лучнику. Вдруг Адам-хан увидал впереди идущих женщин. Он сразу догадался, что это Дурханый. Било он сказал:

– Ей-богу, это Дурханый со своими женщинами!

– Едва ли,- усомнился Било.

– Сейчас выясним,- сказал Адам-хан и обратился к ним со словами:

Госпожа, имя тебе – Дурхо.
Мне известно, твое желание!
Покажи свое мне лицо!
Не знаю, какое покрывало у сестрицы.

Дурханый услыхала эти слова и вся засияла от радости. Он обернулась к нему и воскликнула:

Адам-хан – цветок тюльпана,
который вплетают в косы
девушки!
Приди, Адам!
Здесь я – главная,
все – мои родственники!

Адам-хан стыдился Шамшаль-хана, поэтому он не мог как следует поговорить с Дурханый. Дурхо послала Нармый к Било узнать, куда они идут. Било ответил:

– Идем к мастеру-лучнику.

Дурхо ушла, а Адам-хан сказал Миро:

Я ведь все это нарочно выдумал. Ты пойди, чтобы никто не видел, к мастеру и скажи ему, что придет Адам-хан, будет просить у него лук. Хорошенько с ним договорись, чтобы нам не попасть впросак – с луком-то я все выдумал!

Миро пошел к мастеру Миян-хану, все ему рассказал. Тот понял и согласился помочь им, сказать так, как нужно. Адам-хан приехал и спрашивает у Миян-хана, готов ли его лук? Тот отвечает, что нет, мол, еще не готов. У Миян-хана была дочь, звали ее Зырбахра. Когда услышала этот разговор, она запела:

Хан, Адам-хан!
Отец мой не понимает ничего.
Твой лук – сердце Дурхо.
Тебе говорю, всюду ее знают.

Шамшаль-хан понял, что Адам-хан все выдумал; все это – его уловки.

В это время Дурханый прислала в дом мастера Нармый с полным платком цветов, чтобы вручить их Адам-хану. Когда Адам-хан и его друзья вышли на улицу, Нармый подошла и отдала платок с цветами Шамшаль-хану – она по ошибке приняла его за Адам-хана, так как они были очень похожи. Шамшаль-хан тут же передал цветы Адам-хану и сказал:

Адам-хан понимает толк в цветах, Я
же в них ничего не смыслю. Тебе
пришел подарок, Подарок пришел от
Дурхо!

Адам-хан сказал:

В платке Дурхо завернуты разные цветы,
Нет моих сил! Замертво упаду на подарок!

Так он дал понять Нармый, что подарок получил и что предан Дурханый до самой смерти. Нармый ушла. Пришел Било. Адам-хан тихонько шепнул ему, что приходила Нармый, принесла подарок.

– Я постеснялся Шамшаль-хана и не мог с ней как следует поговорить. Беги быстрее, догони ее и передай от меня привет Дурхо. Скажи, что мы придем к ним.

Побежал Било, догнал Нармый, все ей передал и вернулся обратно. Нармый же все подробно рассказала Дурханый и добавила, что Адам-хан придет сегодня или завтра.

– Ты свободен, поезжай домой,- сказал Адам-хан Шамшаль-хану.- Ведь лук мой еще не готов. Езжай, а мы следом за тобой.

– Хорошо! – согласился Шамшаль-хан. А сам потихоньку спрашивает у Миро:

– Пойдет Адам-хан к Дурханый или нет? Если пойдет, то и я с ним. У него много врагов, как бы с ним чего не случилось.

– Нет,- говорит Миро,- не пойдет. Если бы собирался, разве отказался бы от такого верного и смелого друга, как ты?

Шамшаль-хан уехал, а Адам-хан спросил у Миро:

– Ты ему ничего не сказал?

– Как я могу сказать? Я друг твоих секретов!

– Молодец! – похвалил его Адам-хан, а потом сказал Било:

– Я и Миро идем к Дурханый. Держи наготове Маджлуна и жди нашего возвращения.