Африканская книга

Даже если у лекаря и хватит знаний, чтобы поставить верный диагноз, мало кому из деревенских жителей под силу добраться до столицы, до столичной больницы, до приемной врача-онколога. На Африканском континенте онкологов меньше, чем особей исчезающего подвида антилоп. Больные — те, кто все-таки нашел способ попасть в столицу, — месяцами ночуют в госпитальном дворе или вовсе на улице в ожидании приема. Нехватка специалистов, дефицит лекарств. Большинство доступных препаратов химиотерапии — местного производства и весьма сомнительного качества. Но хуже всего дела обстоят с лучевой терапией, без которой многие раковые заболевания не вылечить. Ее попросту нет. В лучшем случае одна-две машины на страну с населением в пятьдесят миллионов. Допотопный аппарат телерадиотерапии «Кобальт-60», просроченный источник, излучающий настолько слабо, что вместо пяти минут каждый сеанс радиотерапии длится полтора часа. О современных линейных ускорителях, требующих постоянного техобслуживания, настройки и тестирования перед каждым сеансом, не может быть и речи.

В последнее время ситуация несколько улучшилась, благодаря помощи американских и европейских медицинских центров. Пенсильванский университет строит радиоонкологическую клинику в Ботсване, Джонс Хопкинс — в Сенегале, Йель — в Танзании. Организация с несуразным названием «Лучи надежды», которой руководит моя давняя приятельница, развернула кампанию по внедрению лучевой терапии во всех странах Африки. Кроме Мадагаскара. Да-да, наш остров-побратим до сих пор не охвачен. Так почему бы нам не озаботиться этой проблемой и не расширить наше поле деятельности?

— Что ж, озаботиться можно, — согласился Майкл Толл, — хотя про лучевую терапию я знаю не больше, чем про лемуров. Я, как вы знаете, инфекционист. Кстати, мы сейчас запускаем один очень интересный проект. Идея состоит в том, чтобы диагностировать и лечить туберкулез на Мадагаскаре с помощью дронов. Но кто сказал, что мы не можем «диверсифицировать наш портфель»? Вот, к примеру, наши рокриверские стоматологи тоже недавно ездили в Ранумафану и организовали там полевую клинику. Как говорится, было бы желание, а способ найдется. Онкология — хорошая ниша. Вы можете заручиться моей поддержкой. Должен, впрочем, сразу оговориться. Денег, которые можно было бы выделить на ваше начинание, у меня нет. Но это не означает, что их нет вообще. Скажу вам по секрету: наш ректор собирается на Мадагаскар следующим летом, я буду его сопровождать. Он заинтересован в развитии новых программ, и вот если бы вы сумели продать ему свою идею… То, что вы сейчас изложили, в общем, звучит вполне убедительно… Но, конечно, первое, что требуется для такого проекта, — это контакты. Связи на Мадагаскаре. У вас они есть? Я хочу сказать, вы знаете кого-нибудь из тамошних онкологов, если таковые в принципе существуют?

— В том-то и дело. Я на Мадагаскаре никогда не был и никого там не знаю. Но разве нельзя что-нибудь выяснить через наши университетские каналы?

— Попробую разузнать. — Толл поглядел на часы. Мои пятнадцать минут истекли.

Протянул руку, проводил меня до дверей своего огромного кабинета с табличкой «Институт тропической флоры и фауны Мадагаскара». До позапрошлого года эту жилплощадь занимала Линни Уайт, а теперь — он, Майкл Толл, поджарый человек с узким обветренным лицом. Какое он произвел на меня впечатление? Бывалого путешественника, речь профессионального политика. Примерно то, что ожидалось. А какое впечатление произвел на него я? Вероятно, никакого. «Вы можете заручиться моей поддержкой». Не то чтобы ему вовсе нельзя было верить, но лучше исходить из того, что он ничего делать не станет. Полагаться на собственную изобретательность, то бишь на Гугл. Вводить ключевые слова в поисковик, пробовать все новые и новые комбинации, закидывать электронные сети, пока не выловится имя, а в придачу, если повезет, адрес электронной почты.

Доктор Разакандраина Рафарамину, профессор онкологии. Первый специалист по лучевой терапии на Мадагаскаре. Разакандраина — он или она? Непроизносимое имя из другой вселенной. Однако в той вселенной, по-видимому, тоже пользуются почтой Gmail. Или нет? Во всяком случае, адрес я нашел. Написал подробное письмо — про Рокривер, «Лучи надежды» и свое желание споспешествовать развитию лучевой терапии на Мадагаскаре. Увы, ответа я так и не получил. Другое послание, адресованное доктору Радунсуа Рабемарукуту, ассистенту профессора Рафарамину, тоже осталось без ответа. Третья попытка оказалась более успешной. Я получил ответ от медицинского физика, работающего на Рафарамину и Рабемарукуту. Но ответ был странный:

«Здравствуйте!

Получил ваше письмо и с удовольствием на него отвечаю. Мы хотели бы заниматься лучевой терапией, это правда. Если что, мы на первом этаже, в том же коридоре, что и бухгалтерия, третья дверь справа.

С уважением,

Жан-Норбер Рабемахафали».