Агнец Божий

Это были копья и гвозди для священников и первосвященников. В них, в апостолах, обнаружился тот же смысл, та же свобода, что и в Иисусе. Что же делать? В совершившемся знамении, в чуде, нельзя было усомниться. Это видели многие. Все знали этого человека, который сидел у двери храма и просил милостыни. И вот теперь он здоров! Что же делать? Но учеников нельзя так просто устранить, как их учителя. Ибо тогда в народе подымется мятеж в их пользу.

Может быть, им удастся запугать их! Их привели и, призвав, с „угрозою запретили им, чтобы не говорили об имени сем никому из людей“. Но апостолы ни мало не испугались; ответ последовал такой: „Судите, справедливо ли пред Богом - слушать вас более, нежели Бога? Мы не можем не говорить того, что видели и слышали“.

Как же случилось, что эти боязливые некогда ученики выступили с такой смелостью и бесстрашием? Они не убоялись даже ни темницы, ни смерти!

Это слово уже отчасти исполнилось: „Когда же душа Его принесет жертву умилостивления, Он узрит потомство долговечное“. Что же означает это слово?

Иисус сказал: „Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то станется одно; а если умрет, то принесет много плода“.

Когда пшеничное зерно падает в землю, что вырастает из него? Колос? И что же содержится в колосе? Опять пшеница! Семя, которое прорастет, - это семя, которое опять упадет на землю и опять прорастет.

Так Иисус оказался пшеничным зерном, которое упало на землю и умерло. Но оно умерло для того, чтобы от него произошло много других пшеничных зерен. В этом и сущность семени, что оно производит такие же семена, по своему образу и подобию.

В этом и состоит тайна бесстрашного выступления учеников: оно получили природу Иисуса, они оказались Его семенем.

Пшеничное зерно Иисуса постепенно производит новые семена, ибо то, „что умерло, принесло много плода“.

Римские императоры прилагали много усилий, чтобы истребить христианство страшными кровавыми преследованиями. Песок амфитеатров стал красным от крови жертв их ненависти. Парки Нерона наполнились ужасным запахом сгоравших человеческих тел. Но бушевал ли огонь или неистовствовал меч, пшеничное зерно Иисуса приносило семена. Каждое из этих пшеничных зерен, которое упало в землю, принесло много новых зерен. Как часто палачи и солдаты приобретались для Христа посредством того, что они слышали радостное и победное исповедание мучеников и видели стойкость в величайших страданиях.

И хотя очень многих убивали, появлялись все новые и новые последователи Христа, носившие имя Иисуса, которые показывали миру образ Его и жизнь Его.

Несмотря на то, что в течение столетий потоками текла кровь, несмотря на то, что пылали костры и переполнены были тюрьмы и подземелья, семени Иисуса не удалось истребить. Его никогда и не истребить, потому что пророк обещает: „Он узрит потомство долговечное“. Иисус выполнил требуемое условие: Он отдал Свою жизнь в жертву умилостивления, Он добровольно пошел на смерть, Он в послушании выполнил поручения Отца, Он выполнил Свою миссию.

Да, с одной стороны, крестная смерть Иисуса была величайшим преступлением, но, с другой стороны, она оказалась и величайшим благодеянием. Поэтому пророк говорит: „Но Господу угодно было поразить Его, и Он предал Его мучению“. Такова была воля Божия, чтобы Иисус отдал Свою жизнь в жертву умилостивления. И вот жертва принесена, посредством нее весь грешный мир примирился с Богом. „Он одним приношением навсегда сделал совершенными освящаемых“ (Евр. 10:14).

Итак, условие, о котором говорит пророк, выполнено. Иисус отдал Свою жизнь! Это жертва повинности. Поэтому теперь наступает исполнение Его обетования: „Он узрит потомство долговечное“.

Да, у Него было семя. У Него семя и сегодня - люди, которые носят образ Его, в которых Он продолжает Свою жизнь.

Я хотел бы спросить тебя, дорогая душа: Носишь ли ты образ Иисуса? Живет ли Он в твоей жизни? Павел мог сказать: „Уже не я живу, но живет во мне Христос!“ Можешь ли ты сказать это? Петр говорит, что нам дарованы для того и величайшие обетования, чтобы нам сделаться причастниками Божиего естества.

Замечаешь ли ты в себе что-либо из этого? Это очень важный и серьезный вопрос. Дело Иисуса весьма тормозится от того, что последователи Иисуса слишком мало отражают образ Его. Мир замечает это слишком скоро; он контролирует последователей Христа острым взглядом и слухом, а затем выносит приговор: „Что-то не ладно!“

Все зависит от того, как последователи Христа прославляют Его своей жизнью. Если они не делают этого, тогда свидетельство их и исповедание их лишено всякой ценности. Тогда они побуждают мир к тому, чтобы он хулил имя Господа.

Поэтому со всей серьезностью я спрашиваю тебя: „Носишь ли ты в себе образ Иисуса? Живешь ли ты жизнью Иисуса?⁴ Может быть, ты хочешь сказать: „А кто же может сказать это?“