Айриш-бой для сицилийца

– Все пройдет хорошо, я уверена, – улыбнулась Китти, покачивая бедрами, чтобы стеклярусная бахрома колыхалась туда-сюда. Том все это время наблюдал за ней, отмечая все детали, то, как она флиртует с мужчинами и какие приемы использует. У нее все получалось естественно, точно само собой, а вот Тому пришлось попрактиковаться перед зеркалом, чтобы не выглядеть глупо. Еще никогда он так не боялся облажаться, как сегодня.

– Выпей, тебе сегодня это не повредит, – пригласив Тома к себе в кабинет, Энди указал на бокал с бренди из его личных запасов. Ты готов?

Том покачал в руке бокал и усмехнулся.

– Не уверен, что к этому можно быть абсолютно готовым… но да, я готов, насколько это возможно. Хотя мне трудно представить, что я могу кого-то заинтересовать… в этом плане.

– Вот об этом ты напрасно беспокоишься. Я видел, как смотрят на тебя наши посетители обоих полов, – напомнил Энди и, надеясь, что не совершает ошибку, решил поддержать парня.

Он поднялся, обошёл стол и, подойдя к Тому вплотную, мягко коснулся его губ, собрав с них терпкий аромат бренди.

– У тебя все получится.

В какой-то миг Том ощутил что-то вроде дежавю. Он замер, едва не выронив бокал. В этом поцелуе была теплота и поддержка, но едва ли больше. И все равно сердце забилось так, что ему казалось, видно, как колышется его манишка.

– По крайней мере, я не буду теперь сожалеть, что мой первый настоящий поцелуй достанется мафиози, а не другу, – проговорил он.

В улыбке Энди появились хитрые искорки, но рассказ о том, как ирландец сам первым его поцеловал, решил приберечь.

– Удачи, Томми, – пожелал он, смахнув невидимую пылинку с безупречного костюма Тома.

– Спасибо, Адриано, – кивнул Том, и когда тот отступил на шаг, поднялся. Допил бренди и поставил стакан на стол. – Видит Бог, она нам понадобится, – добавил он и вышел из кабинета. В клубе уже все было готово к старту аукциона. Девочки как раз отбивали бодрую чечетку на сцене, а Китти запивала нервозность шампанским за кулисами.

Как известно, когда чего-то боишься, оно наступает очень скоро.

В означенное время зал, в котором теперь все стулья были обращены к сцене, быстро заполнился людьми. И Тому, наблюдавшему из-за кулис, показалось, что такую разодетую публику в жизни еще не видел.

Китти выпорхнула на сцену, приняв на себя роль хозяйки вечера, ведь именно ей доверили представлять лоты. Она заливалась соловьем, умудрялась шутить с посетителями и очаровала даже скромного мужчину средних лет, который должен был принимать ставки.

Тому предстояло выйти на сцену после розыгрыша первых трех лотов, а пока у него была возможность рассмотреть публику. Антонио он нашёл взглядом очень быстро и подумал, что в живую тот выглядит приятнее, чем на фото.

Но все же… Энди выглядел как-то более человечно что ли. По Антонио можно было сразу понять, что тот связан с криминальными структурами. Даже взгляд его горел совершенно неприкрытой жадностью. Он оглядывал клуб так, словно владение им – лишь вопрос времени. Том нашел Энди, стоявшего возле бара и отметил, что тот лично следит за поведением Антонио. Пусть он и позволил ему ступить на его территорию, он явно не собирался ему позволять ничего сверх.

Первая картина была из тех, с которой сеньор Мазари согласился расстаться. И, стоит признать, он ничего не потерял. Должно быть, имя прежнего владельца повысило её в цене. Но Энди не ожидал, что дойдёт до таких сумм.

Том же просто опешил, когда осознал, какие деньги крутятся в карманах у покупателей. На стоимость некоторых лотов можно было безбедно жить несколько лет.

– Милый, твой выход, – подмигнула ему Китти, впорхнув за сцену, когда три картины нашли своих новых владельцев. На самом деле, только две, но об этом знать никому не следовало.

Том кивнул, повел плечами и шеей, разминая их, и вышел на сцену. Толпа восхищенно приняла его обновленный вид.

– У меня для вас сегодня нечто новое, – заинтриговал их Том, почти нежно обнимая микрофон, когда джаз-бэнд заиграл вступление.

Наблюдая со стороны, Энди видел, как едва заметно подобрался Антонио на первых аккордах, и мысленно себе поаплодировал. Но потом все же перевёл взгляд на сцену, не отказывая себе в удовольствии посмотреть и послушать Тома.

А Том выкладывался на все сто, время от времени позволяя себе скользнуть взглядом по Антонио, но чаще как бы мимолетом, едва заметно выделяя его из толпы. И старался поменьше смотреть на Энди, хотя это было сложно. Он был словно маяком в тумане, гарантией безопасного прохода для корабля.

И, когда последние звуки мелодии затихли, Тома искупали в совершенно заслуженных овациях. А те, кто был из числа постоянных посетителей клуба, тут же отправили ему подарки и чаевые через официантов.

Официант, подошедший к бару, попросил бутылку лучшего шампанского и вполголоса сказал Энди, что это для Тома от сеньора Давида.

– Он интересуется, кто наш певец? – шепотом спросил официанта Энди.

– Да, спросил имя и как давно здесь работает, – не поворачиваясь лицом к залу, ответил официант. – Что я должен сказать?