Айриш-бой для сицилийца

– Съешь, сколько сможешь, остальное попозже, – конечно, пичкать его едой насильно Энди не собирался.

Том кивнул, расправился с супом и одолел треть лазаньи. После решительно отставил тарелки и остался с чашкой лимонного напитка. Он не мог не думать и о насущной проблеме ежедневных визитов в туалет, которые пока что его пугали.

Только после того, как Том поел, Энди тоже немного перекусил, но объедать его все равно не стал.

– Давай я тебе помогу перебраться на кровать? – предложил он. – Там тебе все же будет удобнее.

– А ты сам? Поедешь в клуб? – спросил Том, так как время близилось к вечеру.

– Я могу остаться здесь, если хочешь. Просто предупрежу, что меня сегодня не будет, – Энди понимал, что все это случилось с Томом по его вине, и готов был быть его личной сиделкой.

– Останься, – кивнул Том, не желая быть один. – Пожалуйста.

– Конечно. Только спущусь к автомату, позвоню в клуб, хорошо? – Энди погладил его по руке.

– Хорошо, – Том кивнул, отпуская его. Пока тот ходил звонить, Том перебрался в спальню, ощущая себя странно. Он не мог припомнить, когда в последний раз лежал в постели и болел. А сейчас повод был дурацким до ужаса.

24.

Энди не только позвонил в клуб, он ещё купил пирожных, чтобы порадовать Тома, газет и журналов, чтобы ему было, чем развлекать себя, а уже на обратном пути его взгляд зацепился за цветочный магазин.

В квартиру Тома он вернулся с горшком, в котором цвела китайская роза.

Том, увидев его на пороге спальни с цветком, опешил.

– Я что, на смертном одре? – спросил он, нервно рассмеявшись.

– Тьфу на тебя! Я ведь тебе живой цветок принёс, – Энди поставил его на подоконник. – Думаю, ты более заботливый, чем я, у тебя ему хорошо будет.

– Я постараюсь не угробить его, – пообещал Том. – Что у тебя еще в пакете?

– Пирожные, журналы и газеты, – тут же продемонстрировал Энди, улыбнувшись. – С чего хочешь начать?

– Ты знаешь, пожалуй, я не против чашки чая и пирожного. Если ты составишь мне компанию, – он похлопал по кровати рядом с собой.

– Глупо было бы отказываться, – улыбнулся Энди. – Я быстро.

Он оставил Тому журналы и газеты, а сам отправился на кухню, откуда вернулся минут через десять с чаем и пирожными.

– Ты помнишь, когда в последний раз болел и лежал в постели? – спросил Том.

– Слишком хорошо, – Энди невесело усмехнулся, устроившись на кровати рядом с Томом. – Когда у меня была испанка.

– Это было довольно давно, – ответил он. – Сколько тебе было?

– Четырнадцать, – ответил он, протягивая Тому чашку с чаем. – Бери пирожное.

– Какие у тебя любимые? – Том кивнул на сладости.

– Нет уж, ты выбираешь первым, – замотал головой Энди, прищурившись.

– Я половину из них в принципе не знаю, – пожал плечами Том, выбирая более или менее знакомо выглядевшую профитроль с кремом.

– Вот это лимонное, это крем-брюле, – стал рассказывать и показывать Энди. – Это песочное. На Пасху тетки снова разные приготовят, попробуешь.

– Я даже забыл, когда в этом году Пасха, – сказал Том. – И ты все еще не ответил, какое любимое.

– Уже совсем скоро, через полторы недели, – ответил Энди и указал на бледно-желтое пирожное. – Лимонное. На Сицилии много лимонов. А еще фисташек.

– Тогда бери, – кивнул на него Том. – Расскажи мне еще про Сицилию, что еще там готовят?

– Там есть такое блюдо, называется аранчини, – стал рассказывать Энди. – Это что-то вроде котлеты по форме, делается из риса, а внутри начинка, она разная бывает. И все это зажаривается в масле.

– А почему так называется? – уточнил Том, наслаждаясь воздушной профитролью.

– Потому что, когда их обжаривают, они становятся похожими на апельсины, из-за цвета, – улыбнувшись, объяснил Энди.

– В фантазии, вам, итальянцам, не откажешь, – улыбнулся Том.

– А мне кажется, наоборот, что видим, тем и называем, – рассмеялся он и поднес свое пирожное к губам Тома. – Попробуй.

– Как и в страстном желании кормить с рук, – добавил Том, но не стал отказываться. – Очень вкусно.

– У всякого желания есть границы, но не в том случае, когда дело касается тебя, – Энди ласково мазнул пальцами по губам Тома. Ему нравилось, что тот вроде бы повеселел.

– Так значит, все дело во мне? – улыбнулся Том, не отстранившись.

– Конечно, дело всегда в тебе, – Энди не стал позволять себе ничего больше и отнял руку. – Ну что, какое вкуснее?

– Оба вкусные. Но лимонное необычное, я такого не пробовал никогда, – ответил он.

– Еще у нас есть десерт, называется канноли, это такая трубочка с кремом, – рассказал Энди. – Завтра попрошу Джорджию сделать. Они у нее великолепно выходят.

– Хорошо, договорились, если ей не сложно, – кивнул Том.

– Ей только в радость! – заверил его Энди.

Он стал вспоминать, какие ещё блюда есть на Сицилии, что он вообще пробовал в жизни вкусного и интересного, так что проговорили они до самой ночи.

– Останешься со мной? – спросил Том. – Или пойдёшь к себе?

– Останусь, если ты сам этого хочешь, – кивнул Энди. Пусть Том и выглядел получше, но оставлять его Энди не хотелось.

– Мне немного страшно засыпать одному, – признался Том, снимая халат, чтобы лечь спать нормально.