Айзек и яйцо

По комнате разливается звенящая тишина. Джой молчит. Сидящее в шкафу существо – и то замирает. Джой шмыгает носом, утирает глаза и направляется к выходу. У самой двери она останавливается и поворачивается к Айзеку.

– Хватит притворяться, будто реального мира не существует, – говорит она. – От этого страдаешь не только ты.

Джой уходит, сбегает вниз по лестнице, растворяясь в гулком эхе тяжелых шагов. Айзек закрывает глаза и, качая головой, прислоняется к шкафу. Он слышит, как хлопает входная дверь, как впечатываются в тротуар ее каблуки – все дальше и дальше, все тише и тише. Не открывая глаз, Айзек подходит к кровати и тяжело опускается на нее. Он роняет голову на руки и уже собирается разрыдаться, но его отвлекает скрип дверной петли. Он поднимает глаза и видит, что из открытого шкафа за ним наблюдает Эгг.

– Все слышал? – спрашивает Айзек.

Конечно, Эгг все слышал. Он качает головой – и вместе с ней раскачивается все его тело. Потом он пытается скрестить руки на груди – они переплетаются друг с другом снова и снова, словно пара змей с картины Босха. Маленькое личико Эгга напряжено. Его губы с вечно опущенными уголками поджаты, а большие глаза старательно прищурены, будто он пытается состроить не совсем свойственное себе выражение лица. Выражение разочарования.

– Блу бла, – осуждающе говорит он.

– Знаю, – отвечает Айзек, тоже качая головой. – Я сорвался. Позвоню ей и попрошу прощения.

Эгг наклоняется вперед и чуть сильнее приоткрывает глаза, как бы направляя его: «И?»

– И прости, что запер тебя в шкафу, – добавляет Айзек. – Но я, вообще-то, пытался тебя защитить. Мог бы и спасибо сказать.

– Басиба, – выдает Эгг с таким выражением лица, будто возмущенно вскидывает свои несуществующие брови.

– Отлично, – вздыхает Айзек. – Решил встать в позу?

Эгг выглядит крайне довольным собой. Айзека захлестывает чувство вины. Он снова опускает голову на руки и начинает поскуливать, представляя, как раболепно будет вымаливать у Джой прощение. И вдруг он что-то чувствует. Маленькая трехпалая ручка взъерошивает волосы на его затылке – так он гладил Эгга тогда, на кухне, много недель назад. Эгг утешает его. Или нет… Комната втягивается в пространство – как тогда, на кухне, много недель назад. Кровать всасывается в пол, будто желе в сливное отверстие, шкафы бабочками разлетаются по эфиру, стены рассыпаются, словно потревоженные ветром семена платана, и уносятся в небытие. Айзек по-прежнему чувствует под собой матрас и все еще ощущает прикосновение Эгга. Но он снова парит в звенящей черной пустоте, простирающейся насколько хватает глаз. Айзек начинает судорожно хватать ртом воздух. Ему не холодно, но дыхание клубится облачками пара. Он смотрит налево, потом направо. Ничего. Только бесконечный космос. Он уже готов запаниковать, когда замечает что-то вдалеке. Мигающий огонек. В его сторону с пронзительным писком потерявшейся белухи плывет что-то вроде маяка. Айзек пытается податься ему навстречу, но не может пошевелиться. Не важно. Маяк подползает все ближе, и Айзек понимает, что лампочка мигает на носу чего-то вроде капсулы. Совсем маленькая, она упорно пробивается через темноту. Сквозь прозрачный материал облицовки Айзек различает чей-то силуэт – такой крошечный на фоне бескрайней пустоты. Проплывая мимо Айзека, существо сигналит ему: би-бип. Трудно не обратить внимание, как сильно капсула походит на гроб.

Айзек хочет рассмотреть ее получше, но Эгг отнимает руку от его затылка. Комната восстает из небытия. Айзек снова стоит посреди своей более чем земной спальни, привалившись к шкафу. Он трет глаза. Смотрит на Эгга. Айзек помнит, как тогда, на кухне, в ответ на вопрос, откуда он прибыл, Эгг размозжил грейпфрут об столешницу. Возможно, этим он пытался что-то сказать, но Айзек, слишком погруженный в собственные проблемы, не смог правильно интерпретировать его действия. Айзек воображает Эгга, который из окна спасательной капсулы наблюдает за тем, как его дом постигает судьба, уготованная впоследствии грейпфрутам, печеньям и тарелкам с одной земной кухни. Он воображает разлетающуюся на куски планету. Воображает огромный космический корабль, набитый такими же потерянными, как Эгг, существами. Воображает, как этот корабль бороздит просторы Вселенной в поисках своего пропавшего сына. Воображает Эгга, совершающего аварийную посадку в лесу. Какие душераздирающие картины! Теперь Эгг кажется Айзеку куда более одиноким, чем он сам. И Айзек обретает цель, которая, вероятно, поможет и ему найти дорогу обратно – в реальный мир. Это дело будет поважнее тех, что в списке, – вот оно, стоит напротив и хлопает глазами.

– Я помогу тебе вернуться домой, Эгг, – обещает Айзек. – Даю слово.

Он обращается скорее к самому себе – и правильно делает, потому что Эгг все равно не слушает. Он слишком занят, выуживая из ящика пару старых носков Мэри. Эгг задумчиво вертит их в крошечных ручках, потом поворачивается к Айзеку и показывает носки ему.

– Атабями ли абаем? – спрашивает он. – Оставляем или отдаем?