Академик

Арена невольно внушала благоговение. Даже через периодически подрагивающее изображение на небесном экране становилось понятно, что здание Арены было невероятных размеров и могло вместить просто немыслимое количество зрителей. Все многоярусные трибуны были заполнены до отказа, и море людских масс колыхалось на них из стороны в сторону. Камера вдруг весьма резво приблизилась к одной из трибун. Люди на ней явно были возбуждены, без остановки что-то кричали и размахивали руками.

Камера снова взмыла в воздух и охватила весь внутренний овал Арены, чем-то напомнившей Иринке Римский колизей, только гораздо больших размеров. Народу на трибунах собралось тысяч триста, не меньше. Иринка как-то смотрела в инете трансляцию с огромного стадиона Мичиган Стэдиум, на сто с лишним тысяч человек. Но здешняя Арена определенно превосходила его по размерам.

Здесь камера неожиданно взлетела еще выше над зданием, и Иринка ахнула еще раз. Оказывается, вся бескрайняя площадь вокруг «Колизея» также была заполнена людьми! Должно быть, как и Иринка с Ми-хой, люди, задрав головы, следили за разворачивающимся действом по большому световому полотну, закрывшему полнеба.

И вот, наконец, шоу началось.

* * *

— Дорогу смертным! — разнеслось вдруг вместе с громогласным гонгом по гулким коридорам тюрьмы. Гоша вздрогнул и резко сел на нарах. Он услышал, как другие этажи, затихая, многократным эхом повторили призыв. Гоша не видел здания Арены снаружи, да и изнутри особо не успел рассмотреть его. Но нетрудно было догадаться, что Арена, подобно Монолиту, была огромна.

И весь последний час до Гоши то и дело, волнами, доносилась какофония звуков — громкие крики, многократно усиленные мощными динамиками, не менее оглушающая музыка и шум многотысячной толпы, накатывающий словно бушующий прибой на берег неспокойного моря. Грандиозное ежегодное шоу выборов правителя началось, и зрителей, должно быть, вовсю развлекали и разогревали местные знаменитости, — артисты, певцы, полуголые красавицы, голые уроды и прочие разодетые клоуны… Гоша невесело усмехнулся. Кому-то сейчас было весело и не скучно. А вот ему…

Беда была в том, что он до сих пор так и не решил для себя, готов ли он и хочет ли. Ради своего обещания, данного бездонным озерам янтарных глаз… Из-за емких трезвящих слов Се-пая… Из-за спасения своей драгоценной жизни, наконец!..

Готов ли он убивать, чтобы не быть убитым?

А победа… Нужна ли ему эта такая притягательная для многих власть, отравляющая ум и сердце вседозволенностью и мнимым величием… Но что если это тот самый удивительный, невозможный, волшебный шанс, — пусть не на Земле, пусть в этом, пока еще совсем незнакомом и непонятном мире! — установить, утвердить и упрочить ту самую так нежно любимую им «Справедливость для всех»? Без которой ведь никак не возможно то самое «Счастье для всех»?.. Или хотя бы для тех, до кого он сможет дотянуться… Утешение для обиженных, наказание для заслуживающих…

Гоша в сердцах стукнул кулаком о нары. Почему он должен переступать через чьи-то тела, трупы, ради этого? И не обманет ли его в очередной раз эта чуждая, но такая знакомая Система? А что, если проглотит, не жуя? Ведь не подавится…

Гоша снова сжал кулаки.

Он принял решение.

Встал.

Как раз вовремя. Дверь одиночной камеры, куда его пару часов назад перевели, с грохотом отъехала в сторону. Гоша с недоброй усмешкой оглядел себя. Стражи, перед тем как посадить Гошу в эту передержку для смертников, переодели его в церемониальное — просторные бойцовские штаны с широким прочным поясом и мягкие мокасины из кожи неизвестного животного. Почти один в один как цветастые шмотки на воровском отборе, только цвета другие. Штаны — ярко-желтые, пояс — кроваво-красный. Просто и эффектно, что ни говори. Сразу становится ясно и видно издалека, кто тут «смертный». Простой смертный с планеты Земля. Или все же не совсем простой? Что-то ведь случилось с ним тогда, во время падения… Иначе как бы он выжил?

В коридоре, к удивлению Гоши, не оказалось Стражей. Оглядев с порога коридор, в тупичке которого находилась его камера, Гоша понял, почему конвоиры отсутствовали — бежать все-равно было некуда. Да и незачем. Этот путь — в один конец. Сегодня, наконец, всё решится. Гоша набрал полные легкие воздуха. Медленно выдохнул.

И шагнул через порог.

Глава 41 Темный Сход вечен

Время восхода двух полных лун.

— Всё, мы на месте, — услышал Стас голос Ба-ри позади себя. — Дай-ка, я сниму эту дрянь…

Плотная колючая повязка, наконец, перестала неприятно давить на глаза Стасу.

— Да, дела… — ободряюще хлопнул его по плечу Ба-ри, — не удивлюсь, если водила тоже ехал с тряпкой на зенках. Электронных водил мы не признаем, так то…

— Почему?

— Палевно. И тачки берем каждый раз «свежие».