Актёрский роман

- Я-то, дура, мечтала, будет нормальная семья! - воскликнула она голосом совести. - Дети все твои, не принесла, как некоторые в подоле.

Алиса явно намекала, что большинство молодых актрис к тому времени, когда Алиса вышла замуж за Анина, имели внебрачного ребёнка и жили вторым или третьем гражданским браком, и потому, не чувствуя надёжного тыла, рано или поздно пускаются во все тяжкие. А она не такая. Она совсем другая, она верная и преданная, голая на сайтах не снималась, на странички порножурналов не лезла, с развратными режиссерами не спала. Но если Анин так хочет?..

Анин не хотел. Намёк был слишком очевиден. За спиной маячил вовсе не мифический Базлов, а ещё сотня другая актёров и режиссёров, готовые воспользоваться ситуацией и подхватить знамя Анина. Поэтому у него не хватило мужества расстаться с Алисой в тот день: пускай я стану подонком, подумал он о Таганцевой, пускай, но я не могу выбросить жену на помойку. Это выше моих сил.

И в тот день у него появилось стойкое ощущение, что он увернулся от пули.

- Я еду с тобой в Выборг! - заявила Алиса.

- А как же дети?.. - спросил он с надеждой, что она передумает.

- Дети подождут! - отрезала Алиса. - Семья важнее!

И Анин, чего греха таить, вздохнул с облегчением. В нём сработал рефлекс подкаблучника.

***

На следующий день Валентину Холоду так понравилась благородная синева под глазом Феликса Самсонова, что он упросил Милана Арбузова снять несколько микро эпизодов, в которых Шерлок Холмс неизменно получал по физиономии от различных типов в различных тёмных подворотнях, и тем самым оправдать благородную синеву под глазом Шерлока Холмса, заодно и придав ему ещё одну чёрту характера - драчливость, если не шкодливость, к чему, сам не зная зачем, неизменно клонил Феликс Самсонов.

Если сыграть на его естестве, на природе современного, так сказать, порока, вдохновлялся Валентин Холод, воображая, что знаком с мейнстримом, то мы такого натворим! От этих мыслей вслух у него захватывало дух и долго не отпускало, до тех пор, пока ему не напомнили.

- Валентин Иванович, у нас съёмка на любителя? - спросила вездесущая Ирма Миллер.

- На какого любителя? - встал в оборону Валентин Холод.

- Как у Сокурова - альтернатива? - напористо уточнила Евгения Таганцева, должно быть, имея ввиду непрофессиональную игру Феликса Самсонова.

- Нет, нет, - отрёкся Валентин Холод, - у нас же не андерграунд!!! - и глядел на них затравленно, хотя туго соображал, на что намекает и 'хлопушка', и помощник режиссёра по сценарию.

- То, что вы делаете, нет в сценарии! - в тон им стенал желтушный Харитон Кинебас.

Евгения Таганцева потрясала бумагами:

- Мы такого насочиняем!

- Ни в одни ворота не влезет! - скромно поддакивала Ирма Миллер.

- Вы ничего не понимаете! - отмахнулся от них, как от мух, Валентин Холод. И заговорил монотонно, как трансе: - Очень талантливый актёр! Очень! Феномен! - имея ввиду Феликса Самсонова. - Его нужно только правильно раскрыть!

Ирма Миллер и Евгения Таганцева переглянулись, а Харитон Кинебас тайком покрутил пальцем у виска.

Анин глядел во все глаза и не верил. То, куда призывал Валентин Холод, казало ему дорогой в парадокс, или как в басне про лебедя, рака и щуку - где все тянули в разные стороны. Не было единой концепции даже при наличии у Милана Арбузова его заветной экспликации. В общем, судьба фильма складывалась самотёком, по ходу съёмок, и зависела от настроения Феликса Самсонова и внутреннего видения Валентин Холод, что неизменно отражалось на киногруппе: Феликс Самсонов до крови изгрыз себе костяшки пальцев; коротышка Стас Дурицкий выходил на площадку опухшим от пьянства или, вообще, не выходил, ссылаясь на пяточную шпору и аппендицит; Милан Арбузов вдохновлялся молоденькими актрисами и виски; Харитон Кинебас желтел всё больше, а Джек Баталона, не стесняясь, ронял везде и повсюду использованные пластинки 'аддерала'. И лишь Валентин Холод делал вид, что всё идёт по некому тайному плану, даже Милан Арбузов его не понимал.

- Тебе снимать, - всё больше мрачнел он и надувал и без того толстые щёки, а потом, вообще, бросил Валентина Холода один на один со съёмочным коллективом и укатил в Санкт-Петербург на очередной чрезвычайный съезд кинематографистов.

Анин пришёл в вагончик к Валентину Холоду и решил раскрыть ему глаза на суть вещей:

- В ситкоме он играл вечного неудачника и по привычке в Шерлоке Холмсе выбрал доминирующую чёрту характера героя, попадающего в глупое положение, поэтому его нельзя снимать! Вместо 'китель' три раза сказал 'пиджак'. Странно, что ты не отреагировал.

Валентин Холод отвернулся к стене и пробормотал:

- На озвучивании исправим.

И все последующие дни начинались с наставления Феликса Самсонова на путь истины.

- Не застревай на одном ощущении! - требовал Валентин Холод. - Не застревай! Что ты, как тормоз?! - шипел он, теряя терпение. - Чему тебя только учили?!

- В жизни так не бывает, - упирался Феликс Самсонов.

- А у нас всё бывает! - заверял его Валентин Холод.