Актёрский роман

- Может. За своего ортопеда, - беззастенчиво надавила она сильнее, и с гарпуна закапала кровь.

Анин застыл, как истукан. Его удивило несоответствие того, в каком душевном состоянии он оставил Таганцеву, и новостью, которую принесла Герта Воронцова.

Так не бывает, ошарашено подумал он, неужели я ошибся; и испытующе посмотрел на Герту Воронцову. Но она сделала вид, что серьёзна, как никогда, лишь кротко поджала губы, что на неё, вообще, не походило. Скромность была у неё не в чести.

- А что ты думал, она ждать тебя будет, непутёвого? -Герта Воронцова протолкнула гарпун ещё глубже.

- Сволочь! - переклинило Анина.

Оказывается, Герта Воронцова была в курсе всех его сердечных дел. Не за этим ли она сюда явилась? - спросил он сам себя, подзывая официанта, чтобы заказать водки.

- Самой паршивой! - потребовал он, избегая взгляда Герты Воронцовой. - Но холодной!

- Плохую не держим-с, - оскорбился официант, избегая бешеных глаз Анина.

- Неси, что есть, - согласился Анин, чувствуя, что у него онемели даже губы.

- Зря ты так расстроился, - сказала Герта Воронцова и бесцеремонно взяла его за руку. - Она тебя не стоит!

- Заткнись! - посоветовал Анин и выдернул руку.

Он хотел добавить, что она не стоит и мизинца Евгении Таганцевой, но не добавил, а только сжал губы.

- Анин, я люблю тебя! - вдруг сказала Герта Воронцова.

Он сделал удивлённо-ехидное лицо:

- Ты любишь не меня!

Она вопросительно выпучила глаза, ожидая подвоха:

- А кого?

- Мой пах!

И на них пялились с любопытством и злорадством: две знаменитости ссорятся, никого не стесняясь. Должно быть, припекло.

- Чего надо?! - обернулся Анин. - Чего надо?! - И даже привстал, чтобы якобы лучше разглядеть наглеца.

Крайний справа мужчина, с неприлично светлыми глазами, от неожиданности съехал на пол. Остальные предпочли не связываться. Кое-кто незаметно щёлкал смартфоном. Анин сидел, как пугало, спиной ощущая ненависть зала.

Официант принёс заказ. Анин с мрачным выражением на лице, по-прежнему не глядя на Герту Воронцову, налил полный стакан, выпил, бросил на стол деньги и покинул ресторан.

Она пришла чуть позже, долго шуршала платьем. Потом дотронулась и лицемерно сказала:

- Бедный ты мой, бедный...

Он давился в три ручья, благо, что в комнате было темно, как в склепе. Герта Воронцова утешила, как могла. Нырнула под одеяло, прижалась, тёплая и мягкая, и зашептала:

- Всё проёдет... пройдёт... как с белых яблонь дым... спи, мой хороший, спи...

И то правда, подумал он между приступами ненависти ко всему белому свету и к Герте Воронцовой в особенности.

В ту последнюю ночь они помирились. У Анина не хватило сил расстаться с ней навсегда, всё же он любил её по-своему, хотя понимал, что есть женщины, которые способны к высшим чувствам, а есть такие, которым нужно только спаривание. К ним и относилась Герта Воронцова.

***

Утром её уже не было. Анин спустился в фойе.

- Моя жена выходила?

Язык плохо слушался вранья, ещё противнее было глядеть на портье с бегающими глазками.

- Она заказала такси в Симферополь, - запинаясь, ответил портье, глядя сквозь Анина.

Ясно было, что вся гостиница сплетничает о скандальной московской парочке.

- Давно? - разлепил губы Анин.

- Час назад, - с облегчением перевёл глаза на часы портье.

Несомненно, он боялся Анина, как можно бояться зимнего шторма на ялтинском рейде.

- Закажи и мне такси, - попросил Анин, - на железнодорожный вокзал. - И позвонил Юрию Казакову: - Слушай, мне нужна неделя. Ты можешь снять те две сцены, которые без меня?

- Что-то случилось?

Обычно добрый его голос мгновенно стал колючим, словно у них не было договорённостей на такие случаи и словно Юрий Казаков не знал, что такое форс мажорные обстоятельства.

- Случилось. Личное, - едва не покусал трубку Анин, но распространяться не стал, а лишь сказал. - Мне надо смотаться в Москву.

- Даю пять дней, - прогудел Юрий Казаков, как слон во время гона.

- Пять мало, - возразил Анин, подумав, что ещё не известно, чем всё кончится, развод - вещь долгая.

- Чёрт с тобой, - страшно разозлился Юрий Казаков. - Бери неделю. Но имей ввиду, мы из-за тебя тормозимся!

- Очень надо, - жалобно попросил Анин, что за ним сроду не водилось.

- Вали к чёрту! - всё равно не поверил ему Юрий Казаков.

- Ну очень... - на грани обычного скоморошества стал изгаляться Анин, благо, Юрий Семёнович не видел его лица.

- Сказал, вали! - бросил трубку Юрий Казаков, зная, что Анин уедет в любом случае, канатом не удержишь.

Анин холодно усмехнулся, без зазрения совести полагая, что запросто может сделать и не такую каку Юрию Семёновичу за те пятьсот долларов и что он обязательно встанет ещё раз на дыбы, а потом - ещё и ещё, но это уже были издержки съёмочного процесса; поднялся в номер и кинул в сумку только самое необходимое, туда же полетела початая бутылка коньяка. Надо было давно уехать, а я всё ждал толчка, укорил он себя с холодной и ясной головой.

Когда он спустился вниз, такси уже стояло парадного.

- В Симферополь! - сказал он, прекрасно понимая, что шансов приобрести билет на ближайший рейс, практически, нет, но ехать надо.