Акциденция

— Да все из-за тех же ценностей… он тогда служил у Престола Божия в Вознесенском храме, а отец Семеон у Покрова Богородицы, тогда церкву ту еще не закрыли. Так вот, осенью, накануне того года, и ограбили храм. Сторожа побили… связали, двери вскрыли и все вынесли! Все образа, все сосуды, даже вазы цветочные, какого-то там редкостного стекла, что купчиха Синявина специально из самой Италии привезла года за два до этого, вынесли! Искали воров месяца три… а когда не нашли, то отца Алексия обвинили, что, дескать, это он сам от новой власти все укрыл, и арестовали. Потом в Ниженный увезли и… с концами… А из других храмов все святыни… национа-ли-зировали… — с трудом выговорил последнее слово дьякон и тяжело вздохнул.

Семен Иванович во время рассказа стоял понурый и ссутулившийся, теребил медный крест на груди и что-то бормотал шепотом. Наверное, молился опять…

Так и не разобравшись для себя ни с чем, отправился я в обратный путь. Время приближалось к полудню — несколько часов потрачены в пустую, так что терять его еще больше я был не намерен, а потому решил продвигаться в библиотеку, в надежде, что хоть там мне с опросом повезет. Да и батюшки уже нетерпеливо поглядывали в сторону храма, в направлении которого недавно прокатила по алее повозка, и задерживать их далее, в общем-то, тоже смысла не имело.

Глава 9

По слободе я шел медленно, и хотя нога сегодня проблем вроде не создавала, но уже прижившаяся во мне привычка ее оберегать, сказывалась основательно. Так что на улицу Советскую я добрался только спустя полчаса, как вышел с кладбища.

Поднимался я в верхнюю слободу по нашей улице, миновал дедов дом, который стоял с зашторенными окнами и выглядел тихим и пустым. Наверное, Алина еще не вернулась из госпиталя, а возможно, просто уже отдыхала после утомительной и длительной смены.

В отделение заходить я тоже не посчитал нужным, поскольку какой-то важной информации я от батюшек не получил, а значит и обсуждать было нечего. Так что я сразу направился в конец улицы, где угловым стоял бывший особняк купцов Свешниковых, в котором нынче располагались слободские библиотека и архив.

Само здание, мало того, что высилось над спуском к Торговой площади, так еще и внешний вид его совершенно отличался от тех домов, что стояли рядом. Традиционно большинство купеческих особняков построены были из красного кирпича, разнясь меж собой только рисунком кладки. Некоторые, как и наш дом, имели каменным только первый этаж, а второй возводили деревянный. Но вот Свешниковскй особняк красовался всем на зависть белой штукатуркой и лепными украшениями по всему фасаду.

Впрочем, помнил я принадлежащее этому роду здание в Ниженном. Там даже и не особняк стоял, а дворец — на целый квартал размером, кажется этажа на три или четыре, и украшен он был настолько вычурно и замысловато, что проходящий мимо народ не чурался постоять возле него с задранными головами и открытыми ртами. Каменные девы в затейливых позах, вазоны, гирлянды фруктов и цветов заполняли фасад того дома целиком, а крепкие фигуры атласов поддерживали балконы и карнизы.

Здешний, слободской особняк, был однозначно попроще, но вот на фоне других, в большинстве своем кирпичных домов, тоже выглядел впечатляюще.

А вот внутри казенность помещения чувствовалось сразу — запах затхлый и неживой, несуразная расстановка разномастной мебели, и даже большая чистота, чем у нас в отделе, все равно отдавала какой-то неприбранностью. Тщательно вытерев ноги о еще влажную тряпку, я прошел внутрь здания.

Ожидаемо, в большой комнате первого этажа, бывшей гостиной, находилось и основное помещение библиотеки. Ряды полок, заполненных книгами, и стойка, за которой угадывалась чья-то склоненная голова.

Тут потертый паркет громко скрипнул под моей ногой и за стойкой встрепенулись, а на меня поверх нее уставились испуганными глазами. Видно читала женщина и более далеких звуков, которые издавало мое продвижение, не слышала.

— Здравствуйте товарищ, — шепотом сказала она и поднялась.

Теперь стало понятно, что она молода и довольно миловидна.

— Что вы хотели?

— Здравствуйте, — ответил я, так же в тон ей, понижая голос, — я из милиции и хотел бы побеседовать с сотрудниками библиотеки по поводу недавно произошедшего убийства.

— Так с нами уже бесе… ах, да… — скорбно поджала девушка губы и опустила глаза, видно вспомнила, кто с ней беседовал.

— Теперь я занимаюсь этим делом. Старший лейтенант милиции, Горцев Николай Алексеевич, — представился я и протянул руку.

— Младший библиотекарь, Самошкина Ольга Владиславовна, — пожала мою ладонь девушка, — Пройдемте товарищ наверх, в кабинет к нашей заведующей, — и вышла из-за стойки, чтоб проводить к упомянутому начальству.