Акулы из стали. Аврал

Подводники выполняют очень много грязной работы. В прямом смысле грязной. Смазки, масла, технические жидкости, пыль, грязь и говно сами себя не убирают, как их ни проси, поэтому любой подводник обучен правилам проведения приборки (сверху вниз) и умеет её делать так, что вошедший в его отсек командир в белых перчатках в белых же и выйдет, потому что если не выйдет, то натравит на отсек старпома, а тому даже перчатки не нужны, чтобы почуять грязь – он наизусть знает, где и в каком количестве бывает грязь на его подводной лодке. Вот зайдёт, бывало, старпом в шестой отсек, понюхает воздух, в глаза всем посмотрит ласково и говорит: «А не сходить ли нам, други, к цистернам питьевой воды?» Ну вот откуда он знает, что как раз возле цистерн, где никто кроме трюмных не лазит, у приборщиков закончились мыло и силы, а еще к ним зашёл в гости их друг Итаксойдёт? Колдовство, не иначе.

Кроме того, что результаты деятельности на корабле людей и механизмов надо убирать, все эти жидкости, среды и запасные части, а также продукты питания надо же ещё на корабль периодически загружать, выгружать и переносить с места на место. И всё – ограниченными силами с дефицитом времени и под покровом ночи. Традиция такая.

Самую грязную работу поручают, конечно, только тому, кто это заслужил. Не просто так добиться, например, того, чтоб тебя заставили чистить датчик верхнего уровня в ЦГВ (цистерне грязной воды) за номером 7. Но подводники люди старательные и добиться могут даже этого своим упорством. А чего его чистить, возможно, спросите вы, и почему именно этот, а не все остальные? А потому, что эта цистерна находится в седьмом отсеке, и кроме умывальников и душа в неё льют, сыплют, заталкивают и пихают всё подряд камбузные черти. Сколько ни бей их, ни уговаривай, ни объясняй, что цистерна только для воды, – пофиг. Как ни достанешь фильтр – на нём макароны типа «вермишель» или рис типа «рис». А если ленивый трюмный матрос фильтр забыл поставить после того, как его почистил, или, к примеру, плохо его закрутил – то всё, кранты, все эти недоедки ровным слоем заполняют цистерну и налипают на датчик верхнего уровня, который горит в центральном весёлым жёлтеньким огоньком и нервирует всех, вплоть до командира. Ну как вот можно отдифферентоваться, если ты не уверен, есть тонна воды чуть заднее миделя на правом борту или нет? На глаз, конечно, можно, и по ощущениям. Но не наш это метод. Наш метод – это научный подход!

– Борисыч! – хмурит лоб в телефон Антоныч. – Ну что там матрос Ваня? Пойман ли тобой спящим на вахте? Отлично! Сколько раз? Ну всё, можно начинать операцию «Датчик»! Заслужил, чёрт мазутный, заслужил!

И матроса Ваню, который в общем-то не самый плохой в мире человек, но вот любит сачкануть или напиться алкоголя, засовывают в гидрокомбинезон, на лицо ему надевают очки и респиратор, повязывают верёвку покрепче вокруг подмышек и ведут к горловине цистерны. Я один раз туда заглянул без средств защиты – до сих пор подташнивает. Чтоб понять почему, налейте в банку мыльной воды, борща, компота, томатной пасты, соуса бешамель, полкотлеты туда положите, ложку макарон, добавьте пота и грязи, яичного порошка, может, масла машинного граммов сто, потом тщательно всё это перемешайте, не очень плотно закройте крышкой и уберите в тёмное место лет на пять-десять. А потом откройте, понюхайте и полюбуйтесь. Правда, для чистоты эксперимента, хорошо было бы, если бы вы были ростом с треть этой баночки, но тут уж придётся вам включить фантазию и представить себя матросом Ваней.

Матрос Ваня тихонько скулил и упирался копытцами.

– Хули ты скулишь? – ласково подбадривал его Борисыч. – Надо было в Северодвинске скулить, когда самогон жрал, упырь!

– Я ж за это в душевой трое суток отсидел! – бубнил из-под респиратора Ваня.

– Не считается! Я тебе ведро выдал, чтоб ты мог сидеть! Считай, поощрил!

Ваню засовывали в цистерну ногами вперёд по скользкому и насквозь ржавому трапику. Тусклый фонарик в дрожащей Ваниной руке освещал сталактиты несъеденной подводниками пищи, и Ваня не понимал, где там датчик-то можно найти.

– Вон! Вон он! – тыкал Борисыч палкой в датчик, зажимая нос рукой, потому как сам тоже бывал в этой цистерне. – Давай, снимай с него говно в ведро! Снял? На тебе шланг с водой, промывай его тщательно!

– Потух! – докладываю я Антонычу.

– Борисыч! – кричит Антоныч по громкоговорящей связи в трюм седьмого. – Потух! Может, гондона этого заставим и нижнего уровня датчик почистить?

– Ну ты фашист, Антоныч! – восторженно кричит в ответ Борисыч. – Но нет! У него нет допуска к легководолазным работам!

– А жаль! Ладно, сворачивайтесь тогда! Напиши-ка, Эдуард, объявление на «Молибден»: «Кто верхний уровень в ЦГВ номер 7 повесит, тот туда и полезет!»