Аквариум

— Я немного лукавил, — продолжает Муза, — когда спрашивал у Вас зачем нам посредник. Дело в том, что решение привлечь Даримира к сделке с Салимом — это наше условие. Не буду вдаваться в подробности такого решения, просто скажу, что я хорошо знаю Салима, более того, он мой ученик, а нам нужны гарантии более надежного человека.

Интересный поворот, значит авантюры Салима известны не только Виталику. Бедный Даримир, его все сильнее затягивает в это болото.

— Со своей стороны, — Муза словно читает мои мысли, — мы окажем Даримиру помощь, если потребуется, в истребовании причитающегося.

— На самом деле у Вас нет другого выбора, либо мы пересматриваем условия, либо отказываемся от сделки, окончательно, — прерывает возникшую паузу Муза.

— Хорошо, я Вас слушаю.

— Добавьте место в совете семей и наделы соразмерные стоимости всего меха, — заявляет Муза.

Не представляю себе ни стоимость меха, ни соразмерные объемы наделов, но звучит как очень много, очень много сверх того, что изначально обговорили. Очевидно, договорённости были не только принципиальные, Муза оперирует количеством меха, значит это значение ранее обсуждалось.

— Вот что я могу Вам предложить, — после недолгих размышлений возвращаюсь я, — и это, как мне кажется, единственно возможная альтернатива, которая может быть рассмотрена и принята Даримиром, в противном случае, боюсь, что сделки действительно не будет, — начинаю расхаживать взад и вперёд, — Вы просите место в совете и наделы, хорошо, но в этом случае Вам в чем-то придётся подвинуться, снизить свои требования. Так вот, предложение следующее: количество меха снижается ровно в два раза, но в довесок вы получаете место в совете и соразмерные наделы и, — держу паузу, — бонусом я вывожу Трона из игры, по крайней мере, на ближайшее время.

— Что Вы подразумеваете под «вывести из игры»? — Торкапра хмурит брови.

— Пока не знаю, но я точно не сторонник физического насилия.

Торкапра задумался и это хороший знак. Муза же пристально смотрит на меня, старый лис наверняка не поверил моей браваде о том, что груз не был утерян и теперь прекрасно понимает, почему я срезал требования именно в мехе. Что ж, большего количества все равно нет, но также необходимо учесть, что потеря такой большой партии повысит стоимость остатков, как минимум, вдвое. Это, видимо, сейчас и обсуждают Торкапра и Муза, переговариваясь полушепотом.

— Добавьте сюда право первого выкупа в течение двух последующих лет, и я согласен, — Торкапра вытягивает огромную ладонь.

Я в ответ киваю, не совсем понимая, что это значит — право выкупа. Моя рука тонет в огромной ладони волха, такое вот рукопожатие. Дело сделано. Вечером ужин в честь нашего согласия.

Остаток дня мы проводим в городе. Отыскали нашего проводника, он разместился в своеобразной гостинице в центре города. Это большое трехэтажное здание, на каждом из этажей множество однокомнатных номеров по обе стороны длинного коридора. Уникальность этой гостинице в том, что там нет ни хозяина, ни обслуживающего персонала. Любой может зайти и заселиться в пустующий номер. Если тебе перечит жить в мусоре, ты уберёшь комнату или найдешь более чистую, если ты не настолько щепетильный, пожалуйста, живи так. Проводник получил от меня достаточно денег, чтобы разместиться с более очевидным комфортом, но решил сэкономить, его право, долго мы здесь не задержимся.

Побродив по настоящему бульвару с высокими горными соснами, фонтанами и клумбами, мы набрели на большой каменный кабак. Внутри нескончаемо длинный деревянный стол, за которым сидят волхи разных размеров, оказываются встречаются волхи и нормальных размеров, с моей точки зрения на нормальность естественно, а также с десяток иностранцев, по виду атикийцев. Официанты периодически меняют огромные кружки, подают пиво, принимают деньги. Все пьют знаменитое пиво, стоит мерный гул. Усевшись за стол, я также получаю свою кружку холодного пива, а Маша — стакан сладкого киселя. Пиво пью с удовольствием, напоминает советское жигулёвское, чуть уловимый привкус облепихи. Волхи пьют такое пиво литрами, заедая соленым куртом и сухарями.

К вечеру на бульваре появляются всевозможные приезжие артисты, поэты, музыканты, которые музицируют, читают стихи и другими исключительно приличными способами развлекают прохожих в надежде на щедрую оплату. Маша останавливается практически перед каждым артистом и внимательно сморит представление, мне же интересно наблюдать за ней. Она искренне смеётся весёлой шутке и огорчается грустной пантомиме, удивляется фокусу, акробатическому трюку. Каждый раз, досмотрев предоставление, Маша достает из привязанного на поясе кошелька, мой подарок, монету и с умиляющим достоинством отдает артисту или кладет в выставленную для этих целей металлическую банку или шляпу.