Алая летопись Средиземья (перевод древних рукописей)

Вечером хоббит и маг опять сидели вдвоём,

И Пин и эдак и так старался узнать обо всём.

А Гэндальф лишь растревожил, сказав: «Я и сам боюсь.

Откуда взялся Горлум? Тук я тоже дивлюсь.

Надежда у нас тонка, а может… уже и нет.

Поистине, тьма глубока, что застилает Свет.

Но главное – верить в себя и к Свету всегда идти,

Коль Совесть есть у тебя ты, не собьёшься с пути…

А Он всполошился, я чую…» Тут Гэндальф вдруг замолчал.

«Неужто? Да. Понимаю. Пред ним Арагорн предстал…

И не послушал меня, и состязался с врагом,

Но Камень себе подчинил князь Элессар-Арагорн.

Велик и могуч наш друг, поистине сила с ним,

И, главное, духом силён, в ком Свет – тот непобедим».

CDLXI

Положение было такое – Гондор охраняли заставы.

Раммас-Экор – опорная крепь около переправы.

А к северу по Андуину – Каир-Андрос, речной островок.

Там малая башня дозора, крепкий страж-городок.

Военный Совет решил – отправить дружину в крепь,

Чтобы врагу дать отпор и задержать суметь.

Назначили Фарамира там возглавлять войска,

И выехал он с утра, выполнив волю отца.

Гэндальф его провожал, ему на прощанье сказав:

«Отец твой любит тебя, хотя бывает не прав.

А ты не спеши умереть, ты полководец, не воин,

В пекло не лезь на смерть и имени будь достоин.

Безрассудство к смерти ведёт, будь храбрым, мой ученик!

Скажу я: горжусь тобой, ты справился —

                                                                   значит, велик! »

CDLXII

Слышались с башен раскаты, шёл бой у великой реки,

Красные вспышки, блики, грохот глухой вдали.

Пин одиноко стоял, глядел меж зубцов во тьму,

Надеялся, верил и ждал малыш, попавший в войну.

* * *

Вот стихли ночные страхи, остатки дружин пришли,

Раненых на повозках спешно в город везли.

Назгулы над ними вились, чёрные призраки смерти,

Снова в выси появились, восемь кружилось их вместе.

Серебряно-белый всадник, Гэндальф скакал впереди,

С посоха лился свет – с поднятой верх руки.

И призраки отдалились, стих озлобленный клич,

Ещё не пришёл их главарь, являя мертвенный бич.

Усталость и горе утраты, не все возвращались с боя,

И бедного Фарамира несли с Пеленнорского поля.

Ранен был Фарамир, метался в жару и бреду,

Мрачен был Дэнетор, будто ушёл во тьму.

CDLXIII

Особая часть орков, жестоких и огромных,

С войском полугномов – бородачей проворных —

Дорогу на Ристанию закрыли, стерегли,

Наделав укреплений, засели там они.

Всем стало ясно – всадники на помощь не придут,

Ведь ямы и засеки их на дороге ждут.

* * *