Алая вуаль

– Ты ищешь кого-то, но забыла, что некто ищет и тебя. Если ты добьешься своего, то и убийца тоже.

Сердце у меня камнем рухнуло вниз.

– Что?

От Михала исходил такой холод, что обжигал мне спину.

– Ты знаешь имя убийцы, Эпонина?

Она подняла голову к потолку, все еще пребывая где-то в другом мире. Вскинула руки и зашевелила пальцами, словно перебирала невидимые струны.

– Нет… Вам нужно не его имя. Не сейчас.

Михал выступил вперед:

– И все же я хочу имя. Назови его!

– Нет.

– Будь осторожнее, прорицательница. – Она его не видела, но в его глазах горела угроза. – Я не могу принудить тебя, но могу и по-другому получить нужное.

Она медленно опустила руки, и ее взгляд прояснился. Она посмотрела на него и прищурилась, выпрямилась в полный рост.

– Как же ты глуп, вампир. Рискуешь навлечь на себя гнев моей королевы. Ты живешь на острове или уже забыл?

Михал сдержал гнев. Даже он не хотел злить морскую богиню. С усилием, но он натянул на себя маску безразличия. И все же я понимала: если бы Эпонина не упомянула о морской богине, ночь для нее закончилась бы иначе.

Значит, дело за мной.

– Я не сдвинусь с места, пока ты все не объяснишь. – Приосанившись, я посмотрела на нее. – Объяснишь понятно. Никаких больше загадок.

Эпонина приподняла брови, но я не съежилась под ее взглядом. Мне было все равно, что она теряла терпение. Свое я потеряла много часов назад.

– Я всю ночь здесь простою, если надо. Распугаю всех посетителей. Несмотря на всю вашу помпезность, вам все равно нужны посетители, так? Здесь зарабатывают деньги. Я расскажу всем, что в борделе полно людей или… – Догадка пришла, словно удар молнии. – Скажу, что сюда идут шассеры! – Для пущей выразительности я протянула ей яблоко. – Этого ты хочешь? Чтобы тут устроили переполох охотники?

Эпонина сердито нахмурилась:

– Ты смеешь говорить о них в этом священном месте?

– О, я осмелюсь и на большее. Может быть, я и правда позову их сюда.

«Ложь».

– Меня сейчас полкоролевства ищет. Уверена, парочка охотников откликнется на мой зов. Ведь… ведь так, Михал?

Хотя он не смотрел на меня, хотя его взгляд оставался холодным и отстраненным, когда он глядел на Эпонину… что-то в его лице выдавало удовлетворение. Возможно, даже ликование.

– Она не лжет, – тихо произнес он и прислонился к стене. Чуть наклонил голову в мою сторону и убрал алую нить с рукава.

– Именно. – Внутри у меня все ухнуло, когда он согласился. – Я могу быть очень назойливой.

Я кинула Эпонине яблоко, и та сжала его в руке.

– Вижу. – Ее голос утратил всякую легкость и волшебность. Теперь он звучал очень некрасиво. Просто отвратительно. – Не понимаю, почему ты так понравилась Эльвире. Я не назову вам имени, которое вы жаждете услышать, но – если уберетесь с глаз моих – назову вам другое. Пенелопа Труссе. Кузина Бабетты. Она приведет вас куда надо.

«Пенелопа Труссе».

Ради Эльвиры я с трудом, но сделала глубокий, успокаивающий вдох и присела в реверансе.

– Спасибо, Эпонина. Было… интересно с тобой познакомиться. Пожалуйста, передай сестре, что я скоро навещу ее.

– Я не стану лгать сестре, Селия Трамбле. Уходите.

Она махнула тощей рукой, и взгляд ее жутких глаз впился в меня, пока все ее тело начало исчезать, рассеиваться подобно дымке на ветру.

– Выбирай спутников осторожно. Больше мы не встретимся.

Когда я спускалась по лестнице следом за Михалом, в голове у меня звучал истинный и зловещий смысл ее слов: «Потому что ты будешь мертва».

Глава 32. «Бездна»

Я понимаю, почему отец поддался магии.

Хотя я ненавижу его за это – и только его я виню в смерти Филиппы, – я понимаю притягательность волшебства. Когда тебя окружают необычные создания, а ты совершенно заурядный, тебя начинает мучить боль. Когда Лу пальчиком манит к себе звезды, я не могу сдержать восторга. Когда Рид собирает их в сияющий букет, я кусаю до боли губы. Пока боль не захватывает меня всю. Пока больше я не могу ни о чем думать, ничего делать – только отчаянно желать.

Иногда мне кажется, что страстное желание меня погубит.

Оно, бесспорно, погубило мою сестру.

– Тебе страшно? – тихо спросил Михал.

Он потянул меня к очередной двери багрового цвета. Эта находилась у винтовой лестницы из черного камня. Вампир распахнул дверь, и я, вскинув голову, заставила себя войти.

– Нет, – солгала я.

Михал усмехнулся и последовал за мной.

Мы ступили на металлическую платформу, огибающую по кругу все помещение. В стенах были врезаны огромные камины из того же грубого черного камня, что и лестница. В них потрескивало странное черное пламя, от которого исходил не менее странный свет и освещал центр комнаты. «Яма», – внезапно осознала я. Эта яма уходила вниз на несколько футов; темно-фиолетовые подушки были разбросаны по полу, а на кушетках лежали странные существа. Многие так тесно прижимались друг к другу, что сложно было понять, кто где; некоторые просто отдыхали. С каждой секундой мои щеки алели все сильнее. Здесь были ведьмы, оборотни, мелузины и кто-то еще. Какие-то невиданные существа.

«Ты знаешь правила. Деве здесь не рады».