Алая вуаль

– И сейчас не отвечу. Скажи, ты всегда так… – Он замолчал, пытаясь подобрать нужное слово.

– Досаждаешь? – подсказала я, мило ему улыбаясь, и с наслаждением увидела, как он прищурился в ответ. – Всегда. Итак, куда мы идем?

Словно ожидая моих слов, небо разверзлось, и полил сильный дождь.

– К свечнику? Или купить зонтики?

– Нет, лапочка, – мрачно усмехнулся Михал.

Мы остановились у входа в театр.

Бархатные занавески, намокшие от дождя, тяжело свисали с балюстрад; из-за черно-золотых дверей не доносилось ни музыки, ни криков. Сегодня представления не было.

Михал с безразличным видом вошел в театр, и в эту секунду сверкнула молния. Она высветила темные фигуры в пустом фойе, и внезапно мне стало совсем неинтересно, что у нас за незаконченное дело такое.

– Почему мы здесь? – спросила я, замешкавшись у входа. – Что вам от меня нужно?

– Ты уже знаешь ответ на один из своих вопросов.

Он снял плащ и отбросил его в сторону. Рубашка была белой и… намокшей. Во рту у меня пересохло. Я оторвала взгляд от его красивого тела и заметила его ухмылку. Щеки у меня вспыхнули.

– Заходи, не стесняйся, – сказал он, криво усмехнувшись, и взгляд его стал еще мрачнее.

Я смотрела на него сквозь ливень; вода стекала по моему лицу. Образец аристократической грации.

– Не зайду, пока не скажете, зачем мы здесь.

Михал снова усмехнулся и медленно, но ловко начал закатывать рукава:

– Но ты же вся промокнешь.

– Спасибо, я бы сама и не заметила…

– Заходи уже, – повторил он.

Я убрала с лица мокрые пряди, едва сдерживаясь, чтобы не топнуть ногой, как ребенок.

– Скажите, почему мы здесь.

– Какая же ты упрямая, да?

– Уж кто бы говорил.

Скрестив руки на груди, он прислонился плечом к двери и внимательно на меня посмотрел.

– Может, поиграем еще в одну игру? Я объясню, почему мы в L’ange de la Mort, а ты войдешь в театр, хорошо?

L’ange de la Mort.

«Ангел смерти».

Я тоже скрестила руки на груди, стараясь не дрожать от холода. Ноги уже промокли. Михал считал себя очень разумным – я видела это по его снисходительной усмешке, самодовольному блеску в глазах. Для него я просто ребенок, с которым нужно управиться. Может быть, в другой раз я бы попыталась его переубедить, доказать, что я способная, умная и сильная, но сейчас…

Я пожала плечами и приняла беспечный вид.

– Ничего не обещаю. – Я заглянула в фойе. – Дождь еще никого не убил, и мне не хочется помогать вам в чем бы то ни было.

– Не стоит искушать Смерть в таком месте, Селия. Жнец может и ответить тебе.

– Продолжайте. Вы даже не представляете, насколько сильно мне не хочется заходить в театр.

Он долго и изучающе смотрел на меня, а затем мрачно усмехнулся. На мгновение я забеспокоилась: вдруг я перегнула палку? Он же мог принудить меня войти, да и вообще сделать все что угодно, но тут он наклонил голову.

– Хорошо, – сказал он. – Я немертвый и существую одновременно в мире живых, и мире мертвых. И каждый из этих миров взывает ко мне. Каждый служит другому. Когда я наслаждаюсь теплом другого существа – когда пью кровь, – я держу в руках холодную смерть. Понимаешь?

Все ответы застряли у меня в горле. Не такое я ожидала услышать и не знала, как мне поступить.

«И каждый из этих миров взывает ко мне. Каждый служит другому».

– Нет, не понимаю, – настороженно ответила я. – Совершенно не понимаю.

– А я думаю, понимаешь. – Спрятав руки в карманы, он подошел ко мне. – Однако всегда есть места, разрывы между мирами, через которые проскользнула Смерть, и этот театр – одно из таких мест. Многие здесь умерли. Так что это облегчит нам задачу.

– Какую задачу?

– По вызову призраков.

Глава 18. Клинок в завесе

Я отшатнулась. Глаза мои широко распахнулись, руки заледенели.

– Я же сказала, что не могу…

– Эти сутки я только и делал, что искал по всему острову какое-то другое объяснение, и все, абсолютно все, даже покрытые слизью поганки, было таким же, как и два дня назад. – Михал подошел ко мне; его глаза горели решимостью. – Все, кроме тебя. Завеса истончилась, когда ты прибыла на остров. Я ощутил это тогда и ощущаю это сейчас. Не хочешь объясниться?

«Завеса истончилась, когда ты прибыла на остров».

Не нравились мне его слова. Совершенно не нравились.

Просить ответов – это одно, но требовать от меня подобное – это уже чересчур.

По спине у меня пробежал неприятный холодок. Я оглянулась по сторонам, готовая бежать от этого странного разговора. Он меня догонит, естественно, но, возможно, отвлечется от мыслей. А я убегу от этого… «разрыва между мирами». Михал и так уже ступил в мир мертвых… и подозреваю, что он мог спуститься даже в ад. Я не буду принимать в этом участие. Не буду вызывать призраков!

Словно прочитав мои мысли, он покачал головой.

– Не пытайся сбежать от вампира, – тихо произнес он.

Поздно.