Алая вуаль

– Это верно, – тихо произнесла Лу, пытаясь прервать молчание. – Селия бы ни за что не стала пачкать мундир или платье.

– Она бы тогда просто вышла из себя, – согласилась Коко.

Жан-Люк закатил глаза, но, когда матушка посмотрела на него, он тут же одернул себя.

– Мне все равно, как вы себя называете. Ее женихом или капитаном. Если вы не найдете мою дочь, я не успокоюсь, пока вашу Башню не разберут по кирпичикам и не пустят на печи.

Она прошла мимо него с такой элегантностью, о которой я и не мечтала, а ее гнев был пронзителен, словно острие клинка. Приподняв подол, она вышла в коридор. Ее спина была прямой, как меч. С нее бы портрет сейчас писать. Она вскинула брови и посмотрела на Жан-Люка.

– Итак?

– Да, мадам Трамбле. – Он снова поклонился и прижал руку к сердцу, давая ей молчаливую клятву. – Вас проводить до экипажа?

– Не стоит.

Матушка, более не сказав ни слова, пошла вперед, и, когда она исчезла из виду, Жан-Люк прислонился к косяку, отерев со лба пот.

– Тяжелый день? – ласково спросила Коко.

Ее голос звучал чересчур сладко. Слова таяли, как сахарная вата, у меня на языке.

Жан-Люк даже не удосужился поднять взгляда:

– Не начинай.

– Ах, какая жалость. – Она поцокала языком и улыбнулась, обнажив белые зубы. – Знаешь, а мы ведь целый день убеждали птиц облететь границы, вдруг они заметят подозрительные корабли; заколдовывали свиней, чтобы те смогли учуять запах Селии, словно она какой-то трюфель и… о, что еще? – Она постучала пальчиком по подбородку. – Ах да. Мы пришли в комнату Селии, чтобы взять какую-нибудь ее личную вещь и погадать на ней, и целый час просидели с ее горюющей матерью!

– Хватит уже! – Жан-Люк схватился за балисарду, словно был на грани. – Говоришь так, будто я сидел сложа руки! Я толком не ел и не спал эту неделю. Все свое время и мысли я посвятил поиску невесты!

Коко запрокинула голову и мрачно рассмеялась.

– Ты-то страдаешь? Ты хоть понимаешь, что Селия сбежала из-за твоих вечных тайн?

Она прошла вперед, гибкая, как осина, Лу же с хмурым видом поднялась с кровати. Так странно было видеть угрюмость на ее веселом веснушчатом лице.

– Ничего бы этого не случилось, если бы ты просто рассказал ей правду! – воскликнула Коко. – Что ты пытался доказать?

Жан-Люк сжал рукоять балисарды:

– Селия не сбежала, если ты не заметила. Ее похитили! А значит, у меня было полное право защищать ее…

– Нет, не было, – возразила Лу. – Ни у кого из нас. Мы все были не правы.

Я должна была согласиться с ней. Должна была открыть рот и защитить себя – мне нужно как-то заявить о себе, – но никто из них не слышал меня. Да и у меня все равно не было сил бороться. Может, никогда и не было.

«Вот оно! – поняла я, на мгновение восторжествовав. – Да!»

Сидя на своей кровати, я наконец поняла, какое чувство меня захлестнуло.

Изнеможение.

Я вдруг почувствовала себя страшно усталой.

Теперь, когда я осознала это, другие ощущения накатывали на меня, словно огромные волны, но на этот раз я могла подавить их. И мне показалось, что я в раю. Я могла спокойно смотреть, как трое самых дорогих мне людей спорили из-за меня – о том, где мне стоило и не стоило быть той ночью, что я должна или не должна была делать. С каждым словом голоса их становились все громче и громче, пока они не стали совсем на себя не похожи. Сейчас они превратились в незнакомцев. Я не узнавала их.

Не узнавала себя.

Лишь в одном была уверенность: что бы я ни делала, я делала все неправильно.

– Я не хочу ссориться, – сказал Жан-Люк, качая головой.

Он прислонился к двери; его плечи и руки были напряжены. Он сделал вдох, выдох. Решил прекратить этот бессмысленный спор.

– И мы не хотим.

Лу скрестила руки на груди, и одна из пуговиц на мундире Жан-Люка отлетела и упала на пол.

– Просто знай. Если бы мы ссорились взаправду, мы с Коко победили бы тебя.

– Не сомневаюсь.

Жан-Люк поднял пуговицу и оглядел коридор. На Лу и Коко он не смотрел. Как и на комнату.

– Одеяло, – вздохнул он. – Селия забрала его из своей старой детской. Можете взять его для гадания.

Лу бросила взгляд на одеяло:

– Ну, разумеется. Оно единственная здесь вещь другого цвета, а не мерзко-синего.

– Может, проявишь больше уважения к шассерам? Они все вызвались искать Селию. Даже новобранцы.

– Давай договоримся, – насмешливо сказала Лу и протянула ему руку. – Я зауважаю вас, когда вы найдете мою подругу. Идет?

– Я стараюсь! – Жан-Люк провел рукой по лицу и как-то резко обмяк. – Я люблю ее. Вы же знаете, как сильно я люблю ее.

Коко отошла на пару шагов и подняла одеяло. Ее взгляд все еще был угрожающим.

– В комнате Селии нет, так что можешь поискать ее в другом месте.

– Да, в дверных проемах ее вряд ли найдешь. – Лу постучала ногой по полу, и это прозвучало как раскат грома перед ударом молнии. – Чего ты хочешь, Жан?

Жан-Люк стиснул челюсти. Взглядом задержался на одеяле в руках Коко.

– Дело приобрело новый оборот.

– Что? – спросила Коко.

Она бросилась вперед, чуть споткнулась – впервые видела, чтоб с ней случилось такое – и столкнулась с Лу. Та с широко распахнутыми от волнения глазами поддержала ее.

– Где она? – прошептала Лу. – Что за вести?